Посвящается годовщине начала Гражданской войны на Украине
Для поколений второй половины ХХ века довольно удивительно, что в ХХI веке стала вновь актуальна тема национализма и вообще национальности. Казалось бы, мир становится глобально-интернациональным, все больше появляется «людей мира», но тема нации вновь кроваво заявляет о себе. Все дело в том, что в 90-х годах изменилась общая парадигма развития мира – с ориентира коллективного совершенствования социума (соединение Урана с Нептуном в социальном Стрельце, задавшее ее 170 лет назад) на индивидуальную самореализацию личности, предполагающую её автономность от коллективного начала (соединение Урана с Нептуном в индивидуальном Козероге с 1991). Следствием чего стало и падение социализма и раскручивание национализма. Ведь понятие о нации является переходным между этими сменяющимися парадигмами. Национальность – это уже некая индивидуальность, но еще сохраняющая коллективное начало. Хотя это во многом природная данность, и совершенствование в ней невозможно и тупиково (о чем говорил философ И.Ильин), поэтому это скорее временное «увлечение», пока основная масса не войдет в более сознательную фазу самодеятельности личности. Тем не менее национальный архетип является опорой и средой в формировании личности и поэтому его значение останется важным.
Рассмотрим в сравнении два архетипа, ныне актуальных для понимания событий, затронувших Украину и Россию. Перспективы нации возможно увидеть с позиции изучения ее национального архетипа.
В России издавна не виделось принципиального различия между архетипами Украины и России, и сам малороссийский – украинский характер представлялся как один из оттенков русского характера. Может быть, более лиричный и практический, но в целом не столь отличающийся. Однако внимательные мыслители и писатели уже давно обратили внимание на то различие, которое будет иметь большие последствия. Например, философ Г.П.Федотов пишет в статье «Судьба империй»: «Пробуждение Украины, а особенно сепаратистский характер украинофильства изумил русскую интеллигенцию и до конца остался ей непонятным. Прежде всего, потому, что мы любили Украину, ее землю, ее народ, ее песни, считали все это своим, родным. Но еще и потому, что мы преступно мало интересовались прошлым Украины за 3-4 столетия, которые создали ее народность и ее культуру, отличную от Великороссии…» . Позже об этом же разъединении говорил А.Солженицын: «с Украиной будет чрезвычайно больно…» Федотов же еще в 40-х годах XX века писал о неизбежном разрыве, который для русских окажется полной неожиданностью. Он описал зреющий раскол, найдя его истоки в истории, а пружину в грамматике Грушевского, создавшего по полит. соображениям украинский литературный язык на основе его западных, галицийских диалектов (из Австро-Венгрии) с большим включением полонизмов и европейских слов, оторвавший более близкий к русскому восточно-украинский язык (киевско-полтавский Т.Шевченко) от великорусского (например: литературно-укр. «дякуй» от польск. «дзенкуе», кот. в свою очередь от нем. «данке» в противовес вост. укр. – «спасыбо», которое идет от общерусского сокращения фразы: «спаси тебя Бог» и т.п.). – как писал А.Солженицын, «при австрийской подтравке, был выращен искажённый украинский ненародный язык, нашпигованный немецкими и польскими словами..».
Начнем с небольшого экскурса в общеславянскую историю, отражающую общие архетипические черты славянства. Если резюмировать описание внешних черт, определяющих славян на основе античных авторов и позже немецкого культуролога И.Гердера, общеславянский архетип можно описать так: с одной стороны стремление к объединению, общинности, с другой – междуусобица и неорганизованность, свободолюбие и уход от столкновений, добрососедство и равенство: отсутствие рабства в своей среде, быстрая адаптация иноземцев и туземцев в их общине, выносливость, стремление действовать сообща, находчиво, но при этом порой форсировано. Гердер отличал славян от германцев большей приспособленностью к природе, любовью к сельской, а не городской жизни, где больше воли и общинной взаимопомощи, гостеприимством до расточительности и миролюбием, но при этом меньшей цивилизационной значимостью, чем западноевропейские народы: «славяне больше занимают места на карте, чем в истории, … но в будущем они себя еще проявят» – это писалось в конце 18 века. -- В целом формируется образ, созвучный характеру Водолея.
Влияние католичества и запада Европы увело западных славян в европейское поле понимания жизни, основанного на понятиях индивидуальной собственности и урбанизма. Но сначала общеславянская идея универсального и всеобщего при широкой свободе на местах проявилось в первом славянском государстве Само (в 622 г. при соединении Урана с Нептуном, на территории Чехословакии и Венгрии, где была большая свобода его частей, практически это напоминало свободную конфедерацию племен). Создавалась предпосылка объединения всего славянского мира здесь, но на эту территорию вторглись сначала орды аваров и затем венгров, обосновавшихся здесь и тем ввергнув все соседние народы в борьбу за эту территорию, что разделило славян на западных и южных. Тогда, по представлениям русского историка С. Соловьева (отца философа В.С.Соловьева), эпицентр развития славянской идеи переместился в зону свободного, не воинственного расселения на северо-восток – территорию Руси.
Здесь славянская идея распространилась на народы, разрозненно жившие на территории всей Русской равнины и далее – прежде всего лесных угро-финнов (нептунианский архетип) и степных тюрков (марсианский архетип), создав новый конгломератный этнос «русские» (славяно-финно-тюркский). В дальнейшем, все расширяясь, эта русская идея, испытав влияние восточных моделей государственности (Орды и Византии), переросла в имперскую: «Москва - третий Рим» (появилась идея при вхождении Урана в Водолей), как ориентир собственного центра универсализма, но уже в рамках центристского (до тоталитарности) государства. При этом остаточная вольная самостийность проявлялась при ослаблении универсального начала центра – в период смуты: кстати, начавшейся с брожения украинских казаков, принесших его далее в центр России, а позже эта стихийная вольность демонстрировала себя уже в казацких бунтах Разина и Пугачева. -- Так проявилось общеславянское противоречие: одновременно разное понимание важного для России понятия свободы (Урана): как универсального государственного центра, создающего общее (надличное) ощущение свободы, т. е. "по-русски" – и понимание свободы как «демократической» вольницы на местах, в своем кругу и для себя – "по-украински".
Украина, раньше освободившаяся от монгольского ига, но попавшая под власть литовцев и Польши, не дававшей ей ощущения духовного единства и равенства, противопоставлявшей католиков и православных, сформировала украинское понимание универсализма не как объединение через центр, а, напротив, через самостийность на местах и казацкую волю. Ранее, когда центр Руси был в Киеве, универсализм распространялся из него – сначала языческий, затем христианский. Позже великокняжеский центр переместился в Москву и Киев остался на окраине (у-краине), магистрального развития русского мира. Этот провинциализм Украины и в отношении Москвы, и в Речи Посполитой (а позже, в западных областях и в отношении Австро-Венгрии) развил в ней идею местной самостийности в противовес централизму государства. Национальная культура Украины развивала именно народные, сельские ее формы, так как городская развивалась либо как русская, либо как польская. Великоросс и поляк видит свою свободу через принцип государства, но более справедливого, стремящегося к христианскому (православному или католическому) идеалу. Украинец же видит свободу в частном проявлении своего мирка близкого ему территориально и эмоционально – вариант сельской общины или скорее хутора, в промежуточном (униатском) идеале. Стихийно эта антигосударственная тенденция возникала при борьбе украинских казаков Хмельницкого с Речью Посполитой, затем проявилась при русской смуте, еще позже при Петре (Мазепа), а также во время Гражданской (Махно) и Великой Отечественной (Бандера) войн.
На этом различии исторических судеб, а также природных условий и строится различие архетипов России и Украины. В целом же, урожайно-стабильная природа Украины создаёт опору в материальной конкретике ближней жизни (Телец), а нестабильная, с непредсказуемым погодой и урожаем природа России переносит опору в абстрактные выси идеологии (Водолей).
Архетип России это Водолей (с северным угро-финским Нептуном и южным тюркско-кавказским Марсом) -- выражает стремление к формированию универсального государства и даже надгосударства – коммунистического или христианского, его совершенствование или преобразование по идеалам всеединства для всего человечества. Здесь имперская идея, как следствие надличностного и наднационального начала, ставила общественные идеалы выше частных «отклонений» индивидуума. Отсюда отношение к чувствам отдельного человека менее внимательное и чуткое, нежели к идеям, которые он поддерживает. Насколько они универсальны и всеобщи, настолько человек принимаем обществом. Нет дистанции в межличностных отношениях, так как личность не воспринимается автономной, а во многом как часть, и потому доступная каждому со всеми ее талантами и изъянами – что проявляются в таких чертах характера, как открытость до панибратства, коллективизм, доверчивость и вера власти (представление о «правильной» власти – авторитаризм центра); интернационализм и идеализм, но бесхозяйственность и расточительное отношение к природе.
Архетип Украины это Телец (с казацким Ураном, днепровской Луной и западенским Сатурном), стремящийся к универсальному бытию вне центра на основе понимания своего ближнего (хуторянского) идеала жизни, более близкого отдельному человеку или группе. Отсюда более нежное (или наоборот, более жестокое), но всегда эмоционально обильное отношение к самости отдельного человека в украинском менталитете. И идеи также воспринимаются скорее частными чувствами личности, нежели обобщенными абстрактными критериями. Идея национализма здесь формируется как консолидация этого отдельного, окраинного, провинциального, но своего в противовес обобщенному, центральному, но чужому, вплоть до «яростной нетерпимости» (по словам А. Солженицына). Своему – все, чужому – ничего: принцип всегда отличавший украинцев в целом от русских, которым национализм не свойственен. Всё это отражает такие черты украинского характера: с одной стороны внешняя доброжелательность, мягкость (лиричность, песенность), а с другой – некоторая скрытность и упрямство («себе на уме»), определенный индивидуализм («моя хата с краю»), недоверчивость и неверие власти (представление о «правильной» власти – демократизм на местах), «периодический» национализм, житейский материализм при сохранении элементов «бытового мистицизма», хозяйственность и бережное отношение к природе, вплоть до обожания земли.
Проиллюстрируем эти архетипы на примере сравнения самых известных писателей России и Украины: Ф.М. Достоевского и Н.В. Гоголя, а также философов – В.С. Соловьева и Г. Сковороды.
Понятно, что русская и украинская литература и философия не сравнимы по масштабу, но яркие черты национальных архетипов на этих примерах вполне можно выявить.
Пусть Гоголя нельзя назвать чисто украинским писателем, так как он писал по-русски, значит и мыслил где-то по-русски («какой русский не любит быстрой езды»). Но тем не менее именно он донес до мира дух украинской жизни и менталитета. Наиболее характерны его этнографически яркие повести: «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Вий» и в целом сборник «Миргород», где раскрывается национальный украинский образ жизни и менталитет. Например, в повести «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» подчеркнуто именно эмоциональное отношение между людьми: они задевают друг друга чисто личностно, но никак не идейно, что не характерно для драматизма конфликтов у русских писателей, где наиболее ярок именно идейный конфликт (все романы Ф.М. Достоевского, «Отцы и дети» И.С. Тургенева и т.д). Тема же потусторонней мистики, как бытовой встречи чертей, ведьм и духов с человеком, опять же развёрнутая в ключе эмоционального взаимодействия, неактуальна для русского фольклора и литературы (если чёрт и появляется у Ф. Достоевского в беседе с Иваном Карамазовым, то как собеседник по идейному поводу; яркий образ только у М.Булгакова, но он сам с Украины) и наоборот характерна для украинского (особенно западноукраинского) фольклора. В этой теме у Гоголя внутренние проблемы личности выведены на индивидуальный план. Фактически, это борьба со своими же фантомами и страхами, которая не выходит за рамки индивидуального проживания (образ Плутона в заточении в украинском Тельце). Даже среди его петербургских рассказов – это проблемы столкновения личности с миром, городом («Записки сумасшедшего»), страдания маленького человека («Шинель»).
В русской литературе, особенно ярко у Достоевского и Толстого, личность переживает не сколько личный, сколько вселенский конфликт борьбы добра со злом – герои предстают как носители идеи, больше чем как узкие индивиды – таковы Раскольников, князь Мышкин, братья Карамазовы, Пьер Безухов. Это говорит о том, что русский архетип больше раскрывается не как самоценная индивидуальность, замкнутая в своем я, а как носитель некой идеи, выходящей за него, доминирующей над ним, но поднимающий его над собой.
Украинский тельцовский архетип погружен в эмоциональную близость с природой, личностной укорененностью в неё, страданиями и переживаниями (стихи Т. Шевченко), не отрывающимися от земного бытия в небеса идеи («чому я не сокiл, чому не лiтаю»), а потому и встречающегося с инфернальными существами, затягивающими в тёмную скрытую часть материи.
Среди украинских народных песен значительно больше о конкретной любви, чем среди русских. Это также отражает более сильное чувственно-личностное начало в украинском менталитете, нежели в водолейском русском, где многие из народных песен имеют довольно безлично-абстрактное содержание («во поле береза стояла… люли-люли заломаю» и т.п.) и без особого эмоционального драматизма (характерна мажорная тональность даже песен о неминуемой смерти: "В той степи глухой замерзал ямщик").
Исследуя архетип Украины, нельзя ни обраться к творчеству самого известного украинского философа – Г. Сковороды. И здесь довольно ясно проступает внимание к «сродности» человека, соответствия его своей натуре. При этом Сковороду называют пантеистом, отдающим должное язычеству, как диалогу человека с родной землей. Бог для него – практически сама природа: он отождествлял «высочайшее существо» и «всеобщую мати нашу натуру» . Тезис «человек мера всех вещей» для него является основополагающим, как и вопрос о естестве самого человеческого существа. Здесь ярко отразилось украинское внимание к личности и неразрывной связи ее с земной тельцовской природой.
Для сравнения возьмем русского философа В.С.Соловьева (кстати, двоюродного правнука Сковороды) – это яркий представитель русской философии разворачивает её главную идею – идею Всеединства, т.е. образ коллективного сознания и восприятия Высшего абсолюта, где зло понимается как отдельность: отделенность и самость, индивидуация. По Соловьёву единое человечество по сути более реально, чем отдельно взятый человек, бытие которого – лишь явление, но не суть. Эта водолейская концепция ярко выражает русский архетип и вступает в противоречие с украинским.
Интересна и та общая тема, что объединяет этих философов – эта тема Софии, начатая Сковородой и продолженная Соловьевым. И здесь, если познание истины (Софии) у Сковороды упирается в познание личностью самой себя, то София у Соловьева – это некий абстрактный идеал человечества, космическое существо, объединяющее мир с Богом. В различии этих образов у украинского и русского философов видно и главное архетипическое различие этих национальных характеров.
Найдя различие в архетипах народов, вышедших из одного корня, мы видим насколько они дополняли друг друга. Совместное существование делало их вместе сильнее и эмоционально полноценнее. Разделенность же соответствует акцентуации радикальных черт в обоих архетипах: для Украины -- это скатывание в «озабоченный» национализм (проблема Луны-Сатурна) и вольницу ее частей, действующих «без царя в голове» (проблема Урана), для России – это жесткий централизм и административный формализм во всех областях жизни (проблема Солнца), а также -- ослабление доброты и резкость в человеческом общении (проблема Венеры).
Ныне современность требует большего акцента на индивидуальном (козероговской парадигме), и такая актуальность позволила заявить о себе украинскому архетипу как иному, чем русский. Нас касается тема Украины не только политически, но и эмоционально, затрагивая суть национальной души России, потому что, на самом деле, для того всеединения (Уран-Нептун), которое ставит себе задачей российский национальный архетип , крайне важно более бережное отношение к уникальности как личности (Солнце), так и живого отношения к местным условиям и различиям (Луна), включая национальные, в жизни нашей страны.
Полный индивидуальный нумерологический портрет (описание личности, важных периодов, подбор талисманов, ароматов и цветов), прогноз на год в целом и на каждый месяц и прогноз на каждый день
Календарь астролога
Индивидуальный календарь с информацией на каждый день: лунный день, Луна без курса, ингрессии, развороты, аспекты к транзиту и наталу.
