Моё примечание: в данной статье автор пытается установить первоисточник возникновения современной астрологии... Осталось только выяснить, и или уточнить, кто такие эти эллины и чем они отличаются от современных народов там живущих? Пишите свои предположения в комментариях ... но и сейчас понятно всем, что это какие-то там древние греки, но с прямыми носами.. см. в фотке снизу только на первый профиль(а белая кожа и кучерявость их волос напоминающих этим змей.. что это? неужели прямой намек на их богиню Горгону?) , потому что второй уже явно не из представителей эллинов будет... по моему мнению и или рассуждению.

Астрологи эллинизма и поздней античности строили свое ремесло на вавилонских (и в меньшей степени египетских) астрологических традициях и развивали свои теоретические и технические доктрины, используя комбинацию стоической , среднеплатонической и неопифагорейской мысли. Астрология предложила реализацию желания систематически знать, где находится человек по отношению к космосу во времена быстрых политических и социальных изменений. Различные философы того времени полемизировали против астрологии, принимая при этом некоторые астральные теории. Утверждалось, что философ-стоик Посидоний увлекался астрологией и писал по ней труды (Августин, De civitate dei , 5.2). Другие стоики, такие как Панэтий и (поздний) Диоген Вавилонский, в первую очередь были противниками астрологического детерминизма. Для некоторых философов, таких как Плотин , гороскопическая астрология была абсурдной по таким причинам, что планеты никогда не могли терпеть недоброжелательность к людям, чьи души были возвышены над космосом. Для других, таких как ранние отцы церкви, этические последствия астрологического фатализма были основным предметом разногласий, поскольку это противоречило зарождающейся христианской доктрине свободной воли. Гностики , которые по большей части верили , что космос является продуктом злого и порабощающего творца, считали планеты участниками этой материальной ловушки. Выдающиеся неоплатоники, такие как Порфирий, Ямвлих и Прокл, находили некоторые аспекты астрологии совместимыми с их версиями неоплатонической философии. Культурная значимость астрологии подтверждается резкой реакцией на астрологию и участием в ней различных философов поздней античности. Адаптация астрологии к различным философским школам, а также заимствования астрологами из различных философий дают динамичные примеры богатого «эклектизма» или «синкретизма», характеризовавшего эллинистический мир.

Введение

Вавилонская астрология в эллинизированном мире

Эллинистическая теоретизация и систематизация астрологии

Раннее греческое мышление

Судьба, Фортуна, Случай, Необходимость

Греческая медицина

Платон и гадание

Эпохи, циклы и рациональные небеса

Философский фонд эллинистической астрологии

Астральное благочестие в Академии Платона

Стоический космический детерминизм

Судьба и необходимость

Стоико-вавилонское вечное возвращение

Гадание и космическая симпатия

Отношение философов-стоиков к астрологии

Среднеплатонические и неопифагорейские разработки

Оцеллус Луканус

Тимей Локр

Трасилл

Плутарх

Астрологи

Самая ранняя эллинистическая астрология: гороскопическая и катархическая

Самые ранние фрагменты и тексты

Манилий

Клавдий Птолемей Александрийский

Веттий Валент

Скептики

Новая Академия (Карнеад)

Секст Эмпирик

Герметические и гностические астрологические теории

Неоплатонизм и астрология

Плотин

Порфир

Ямвлих

Фирмикус Матернус

Гиерокл

Прокл

Астрология и христианство

Ссылки и дополнительная литература

1. Введение

а. Вавилонская астрология в эллинизированном мире

Астрология, в общих чертах определяемая как метод соответствий между небесными событиями и деятельностью в человеческом мире, сыграла свою роль почти в каждой цивилизации. Ее роль в позднеэллинистическую эпоху вызывает особую озабоченность, особенно из-за ее сложного взаимодействия с греческой философией, а также ее претензий на жизнь человека. Гороскопическая карта (также «карта рождения», «натальная карта» или «гороскоп») — это список положений планет на фоне знаков зодиака, разделенный на области неба (со ссылкой на восходящие и заходящие звезды на звездном небе). горизонт) на основе точного времени и места рождения. Такие карты составляют основу «натальной астрологии» или «генетлиалогии», которая зародилась в Вавилоне, но позже получила развитие в эллинизированных грекоязычных регионах.

Эллинистическая астрология демонстрирует влияние множества философских источников. Однако, учитывая расходящиеся и постоянно множащиеся потоки мысли в эллинизированном мире, практическая астрология не обязательно соответствовала одной конкретной философской модели, предлагаемой основными философскими школами. Однако, как будет показано ниже, основополагающее влияние на развитие искусства оказали неопифагорейцы, платоники и стоики.

а. Судьба, Фортуна, Случай, Необходимость

Роль Судьбы часто была взаимозаменяема с ролью богов в раннем греческом мышлении. Судьба подразумевала предвидение, которое было божественным и иногда дарованным богами. Вмешательство богов в дела человека представляло также возможность двух путей судьбы, основанных на нравственном выборе. Решение, которое понравилось или не понравилось богам (например, выбор, который должен был сделать Одиссей в отношении Быков Солнца («Одиссея», Книга XII), могло направить человека на путь неумолимых обстоятельств.

Развитие греческой медицинской теории привело к различению основной «человеческой природы» ( koin phusis ) и «индивидуальной природы» ( idie phusis ). Греческая медицина руководствовалась идеей о единстве и закономерности природы. В духе демокритовского атомизма даже Тухе причинен, но не обязательно предсказуем. Гиппократ разделил психофизическую природу человека на один из четырех типов, основанных на качествах горячего, холодного, влажного и сухого. Астрологи заимствовали и развили психологию и типологию характера, найденные в ранней медицинской теории (ср. Манилий, Astronomica , 2.453-465; Птолемей, Тетрабиблос , 3.12.148). В свою очередь, астрология эллинистической эпохи должна была, в свою очередь, наполнить медицинскую теорию 1) зодиакальной и планетарной мелотезией (связь астрального явления при рождении с физическим типом), 2) ятроматематикой (которая включала рассмотрение благоприятных и неблагоприятных времен), 3 ) симпатии и антипатии между целебными растениями и небесными светилами и 4) прогнозирование течения болезни, продолжительности жизни или выздоровления по моменту заболевания человека. Мелотезия и ятроматематика встречаются в трудах астрологов Манилия, Тевкира (Тевкроса) Вавилонского, Птолемея и Фирмика Матерна, а также в различных анонимных и псевдоэпиграфических произведениях. (ср. Серапион, CCAG , 1.101-102; Пифагор, CCAG , 11.2.124-138).

Вавилонская астрология не была совершенно неизвестна грекам до похода Александра. Платон , например, демонстрирует осознание гадания по звездам в диалоге «Тимей» , в котором главный герой критикует гадание по звездам без средств астрономических вычислений ( logizethai ) и модели ( mimmaton ) небес:

Еще во времена Гесиода греки мифологизировали эпохи цивилизации. Золотой век, когда боги ходили по земле, сменился серебряным, затем бронзовым, затем железным веком. Эмпедокл учил о естественном цикле взаимодействия Любви и Раздора: Любовь и гармония доминировали в одну эпоху, затем в следующую эпоху доминировали раздоры. Платон также выражает возраст мира, особенно в «Политическом деятеле » (269–274 гг.). На протяжении всего мифа в этом диалоге и других он ввел понятие «космоса» или разумного порядка и онтологической иерархии сфер небесных существ, стихий, демонов и земных обитателей. Космологии в диалогах Платона ознаменовали появление рационального космического порядка на месте более ранних космогоний. Его диалог «Тимей» с подробным рассказом о сотворении мира должен был стать, пожалуй, самой влиятельной книгой наряду с Септуагинтой в позднюю эллинистическую эпоху). Вавилонские астрономические циклы вскоре после Платона сольются с греческой космологией. В «Мифе об Эр в республике» Платон описывает космос как скрепленный Веретеном Необходимости, так что сферы неподвижных звезд и планет удерживаются вместе осью веретена. Сирены поют, чтобы перемещать сферы (или завитки), а Три Мойры участвуют в вращении колеса. Каждый оборот имеет свою собственную скорость, причем сфера неподвижных звезд движется быстрее всего и в направлении, противоположном направлению планет. В диалоге «Федр» (245–248 в) он далее иллюстрирует Закон Судьбы, который управляет душами, сопровождающими процессию богов по небесному кругу в течение 1000 лет. Если души помнят Добро (души философов), они вернут утраченные крылья бессмертия через три круга или 3000 лет. В противном случае они падают на землю и продолжают цикл перерождений в течение 10 000 лет. Бессмертные души обитают на краю небес среди звезд.

а. Астральное благочестие в Академии Платона

Платонический диалог «Эпиномис» , скорее всего, написанный Филиппом Опусским, демонстрирует трансформацию взгляда на небо, которая вскоре проложила «западный путь» для астрологии. Этот диалог показывает превращение планет в видимые изображения олимпийских богов, точно так же, как вавилонские планеты были изображениями их пантеона. Старые названия планет, встречающиеся у Гомера и Гесиода (и в « Государстве » Платона ), обозначали их внешний вид, а не божественную персонификацию. Юпитер сиял ( Фаитон ), Меркурий мерцал ( Стильбон ), Марс был огненным ( Пуреос ), а Венера была яркой утренней звездой и вечерней звездой ( Фосфор и Веспер ). В «Эпиномисе» планетам даны собственные имена греческих богов, хотя автор оставляет открытым вопрос о том, являются ли небесные существа самими богами или подобиями, созданными богами ( theous autous tauta humnteon ortotata, gar theous eikonas hs agalmata hupolabein gegonenai, then autn ergasamenon , 983e). Новые названия планет как греческих богов во многом соответствовали астральным божествам вавилонской астрологии, например, отождествление правящего олимпийца Зевса с планетой Юпитер, заменившее главного вавилонского бога Мардука. Иштар (женщина как вечерняя звезда, мужчина как утренняя звезда) стала Афродитой/Венерой, Нергал (бог разрушения) Аресом/Марсом, Набу Гермесом/Меркурием, Ниниб Кроносом/Сатурном, а Син стал женским лунным божеством Селеной.

Хотя основатель стоицизма Зенон из Кития интегрировал судьбу в систему физики, первым стоиком, написавшим трактат « О судьбе» ( Peri heimarmens ), является Хрисипп из Соли (280–207 до н.э.). До него Ксенократ и Эпикур написали утерянные произведения с тем же названием (Diog. Laert., 4.12; 10.28). Учитывая влияние Ксенократа на Стоа в таких важных вопросах, как ойкеойзис , нет оснований думать, что все вопросы судьбы и свободы, обсуждаемые Хрисиппом, исходят от него. Более поздние стоики, такие как Боэт, Посидоний и Филопатор, посвящали произведения судьбе, теме, которая стала критической проблемой для всех эллинистических школ мысли. Развитие эллинистической астрологии рассматривается в контексте этих теорий.

Стоическая теория судьбы включает в себя закон причины и следствия, но в отличие от эпикурейского атомизма она не является чисто механистическим детерминизмом, поскольку у руля стоит божественный разум. Логос для стоиков был причинным принципом судьбы или предназначения. Этот принцип не просто является внешним по отношению к людям, он распространяется по космосу как логос сперматикос (семенной разум), который особенно сконцентрирован в людях, которые являются подчиненными партнерами богов. Индивидуальные логосы связаны с космическими логосами через жизнь в гармонии с природой и вселенной. Это послужило основой стоической этики , для которой целью является eupoia biou или спокойная жизнь, а не борьба с естественным и предопределенным порядком вещей. Хрисипп проводит различие между судьбой ( heimarmen ) и необходимостью ( anank ), согласно которой первая представляет собой совокупность предшествующих причин события, а вторая — внутреннюю природу вещи или внутренние причины. По своей природе глиняный горшок может быть разбит, но фактические события разрушения конкретного горшка обусловлены совокупностью внешних причин и внутренних ограничений. Судьба, как правило, включает в себя внутренние причины, хотя судьба не исключает автономии людей, поскольку конкретные действия основаны на внутренних соображениях, таких как воля и характер. Считается, что некоторые события связаны как с внешними обстоятельствами, так и с сознательными действиями по выбору. Диогениан приводит примеры совместной судьбы, например, сохранение шерсти связано с заботой о ней владельца, а акт рождения детей связан с готовностью к половому акту ( Stoicorum veterum фрагмента , 2.998). Характер и предрасположенность также играют роль в определении добродетели и порока. Авторы-полемисты, такие как Александр Афродисийский, характеризуют позицию стоиков как утверждающую, что добродетель и порок являются врожденными. Однако правильнее было бы сказать, что для стоиков человек рождается морально нейтральным, хотя и с естественной склонностью к добродетели (добродетелью, связанной с разумом/логосом), которая может быть усилена посредством обучения или испорчена пренебрежением. Хотя человек при рождении морально нейтрален, он не является tabula rasa., но обладает потенциальными возможностями, которые делают его более или менее восприимчивым к хорошим и плохим влияниям окружающей среды. Индивид не может действовать вопреки своему характеру, который представляет собой совокупность врожденных и внешних факторов, но существует возможность приобретения иного характера в виде внезапного обращения. Поскольку характер определяет действие, этическая ответственность лежит на самых непосредственных причинах. Часто приводимым примером является цилиндр, помещенный на холм: первоначальная и внешняя причина падения с холма представляет собой рациональный порядок судьбы, в то время как его естественная катящаяся форма представляет волю и характер разума (Авл Геллий, Noctes Atticae , 7.2.11). Считалось, что воспитание характера посредством знаний и тренировок приводит к «гармоничному принятию событий» (которые управляются рациональным планом космоса), тогда как недостаток культуры приводит к ошибкам противопоставления себя судьбе (Геллиус, 7.2.6). ).

Беросу, вавилонскому священнику, поселившемуся на острове Кос и автору «Бабулониакоса» , часто приписывают то, что он принес вавилонскую астрологию в грекоязычный мир. Поскольку считается, что он процветал около 280 г. до н.э., он не первый, кто знакомит носителей греческого языка с этим искусством, но он известен тем, что основал астрономическую и астрологическую школу. Кидинну и Судин, два вавилонских астронома, упомянутые Веттием Валентом во втором веке нашей эры, также внесли свой вклад в эллинистическую астрономию и астрологию. Хотя многие технические и теоретические детали доэллинистической вавилонской астрологии в Греции утеряны лишь в нескольких табличках, Сенека приписывает Беросу учение об апокатастасисе или вечном возвращении ( Quaest. nat. , 3.2.1). Один ученый-историк астрономии (П. Шнабель, Беросс и ди вавилонско-эллинистическая литература , Лейпциг, 1923) утверждал, что Кидинну владел теорией «прецессии равноденствия» до Гиппарха. Прецессия происходит из-за небольшого вращения земной оси, что приводит к циклическому смещению весенней точки относительно звезд. (Подробнее о прецессии см. в разделе о Птолемее). Из этого был сделан вывод о вечном возвращении, основанном на прецессии весенней точки через созвездия. Однако теория Шнабеля была опровергнута Нойгебауэром. Как бы то ни было, вполне вероятно, что вавилонские космологические теории оказали влияние на стоиков-основателей, особенно на Хрисиппа.

Доктрина вечного возвращения в стоицизме влечет за собой оправдание гадания и веры в предсказуемость событий. Солнце, Луна и планеты, как боги, обладают чистым техниконом и не уничтожаются в экпуросисе ( СВФ , 1.120). Хотя их физическая субстанция разрушена, они продолжают существовать в виде мыслей в разуме Зевса. Поскольку боги неуничтожимы, они хранят память о событиях, происходящих в течение Великого Года, и знают все, что произойдет в следующих циклах ( СВФ , 2.625). Следовательно, для стоицизма гадание возможно и даже является божественным даром. К стоикам, принявшим гадание, относятся Хрисипп, Диоген Вавилонский и Антипатр ( SVF , 2.1192). Предположение о том, что гадание является законной наукой, также использовалось Хрисиппом как аргумент в пользу судьбы. Цицерон , однако, приводил доводы в пользу несовместимости гадания и стоицизма ( De Fato , 11-14), особенно несовместимости между модальной логикой Хриссипа (которая допускает ненужные истины будущего) и необходимым будущим, требуемым силой предсказания гадания. Эти ненужные истины будущего включают в себя все, что происходит «по нашему мнению» ( эф'хемин ). Пример аргумента, представленный Цицероном: «Если кто-то родится при восходе Собачьей звезды, он не умрет в море», по его мнению, не подпадает под категорию ненужных истин, поскольку необходима предшествующая истина ( как прошлое истинное состояние). Следовательно, заключение также было бы необходимо по логике Хрисиппа. Цицерон упоминает защиту Хрисиппа от обвинений в таких противоречиях, но независимо от успеха или неудачи защиты Чизиппа от них, вопрос о возможности гадания для стоиков не считался логическим противоречием между судьбой и свободной волей. Эф гемин в стоицизме был основан на склонности характера, которая, хотя и не является причинной необходимостью , заставляла человека принимать решения между хорошим, плохим и безразличным в соответствии с природой. Поскольку люди по своей природе являются разумными семенами ( logoi spermatikoi ) Божества, их выбор будет соответствовать космической судьбе, свойственной вечному возвращению, и не изменит того, что предсказано. По крайней мере, для Хрисиппа законы гадания принимаются как эмпирически фактические (или протонаучные), а не как вопрос логической связи между прошлым, настоящим и будущим. Поскольку гадание происходит как откровение, хотя знаки, идея о том, что может быть знание необходимого причинного антецедента, ведущего к будущему эффекту, не является принципом, лежащим в ее основе (ср. Бобзейн, стр. 161-170). Аргумент стоиков в пользу гадания с помощью знаков был бы следующим: если боги существуют, они должны знать о будущих событиях и любить людей, имея по отношению к ним только добрые намерения. Из-за своей заботы о людях боги затем дают знаки для потенциального знания будущих событий. Эти события известны богам, хотя и не могут быть ими изменены. Если даны знаки, то должны быть также даны и соответствующие средства для их интерпретации. Если они неправильно истолкованы, то вина лежит не на богах или самом гаданиях, а на ошибке суждения со стороны толкователя (Цицерон, De divinatione , 1.82-3; 1.117-18).

Хотя очевидно, что философия стоиков повлияла на развитие астрологии, однако отношение Стоа к астрологии различалось в зависимости от отдельных философов. Цицерон заявил, что Диоген Вавилонский считал, что астрологи способны предсказывать характер и практику (жизненную активность), но не более того. Однако Диоген, как говорят, рассчитал «Великий год» в свои ранние годы (Aetius, De placitis reliquiae , 364.7-10). Его обращение к скептицизму изменило его взгляд на стоический экпуроз и, вероятно, изменило его взгляд на астрологию. Говорят, что средний стоик Панэтий вообще отверг астрологию. Тот факт, что Цицерон использует астрологический пример для иллюстрации противоречия в логике и предсказаниях Хрисиппа, не обязательно означает, что сам Хрисипп много интересовался астрологией или интересовался ею. (Пример Цицерона: «Если кто-то родится при восходе Собачьей звезды, тот не умрет в море». Si quis (verbi causa) oriente Canicula natus est, in mari non morietur . De fato , 12). Во времена Хрисиппа эллинистическая астрология еще не была сформулирована систематически. Однако, учитывая, что этот пример основан на соображении важности для вавилонской астрологии восхода неподвижной звезды Сириус, существует вероятность, что Хрисипп или один из его современников обсуждали астрологию в контексте логики и гадания.

В этом отчете о теоретическом развитии эллинистической астрологии мыслители-досократики внесли глубокую озабоченность судьбой и справедливостью. Платон создал упорядоченный и рациональный космос, в то время как представители ранней Академии проявляли астральное благочестие, признавая планеты богами или изображениями богов. Стоики внесли теории судьбы и предсказания, которые уже имели астрологический компонент вместе с вавилонским вкладом в Вечное Возвращение. Космическая симпатия, присутствовавшая в греческой медицине и популяризированная средним стоиком Посидонием, предоставила астрологам теоретическое обоснование ассоциаций между планетами, знаками зодиака и всем остальным. Одним из заметных вкладов стоиков в эллинистическую астрологию, отличающих ее от вавилонской, является включение принципа Хриссипа о двух силах, активной и пассивной, проявляющихся в деятельности четырех элементов. Огонь и воздух были активны, земля и вода пассивны. Позднее астрологи приписали эти элементы и динамические качества каждому знаку зодиака. Дальнейшие философские разработки средних платоников и неопифагорейцев привели бы к астрологии как системе знаний из-за ее систематической и математической природы. Систематический характер сделал бы ее правдоподобной для одних и достойным или опасным противником для других. Эти разработки отличают астрологию, с эпистемологической точки зрения, от других способов гадания, таких как гаруспиция (изучение печени животных) или толкование снов.

Возрождение пифагорейства в середине первого века до нашей эры привело к признанию пифагорики «Тимея из Локров» и Оцелла Лукана как действительно «ранних» доплатоновских пифагорейских текстов, хотя оба в основном датируются примерно вторым веком до нашей эры или около самое позднее, первая половина I века до н.э. Только что упомянутые неопифагорейские тексты сыграли важную роль в развитии эллинистической астрологии. Они представляют собой космологические теории, которые, вероятно, использовались в качестве оправдания астрологии.

Эллинистический текст «О природе мира и души», приписываемый Тимею Локру, претендует на звание оригинала, на котором Платон опирался в своем диалоге, посвященном его имени. По большей части оно состоит из краткого изложения материала Платона. Круги Единого и Различного несут неподвижные звезды и планеты соответственно. Сфере неподвижных звезд, содержащей космос, присвоена идеальная пифагорейская фигура додекаэдра. Одним из примечательных дополнений к теории астрологии является учение о сотворении душ. Четыре элемента созданы Демиургом в равной мере и силе, и Душа человека создана в той же пропорции и силе. Индивидуальные души человеческих существ созданы Природой (которой Демиург поручил создать смертных существ) из Солнца, Луны и планет, из круга Различия с мерой круга Того же, что и она ( Природа, ипостась как женское начало) примешивается к разумной части души. Похоже, что в этом есть различие между отдельными душами, отражающими разные судьбы в зависимости от состава. Хотя это просто повторяет то, что можно найти в «Тимее » Платона (42d-e), предположение о том, что можно прочитать это сообщение прямо из «Тимея Локра», придало этим представлениям авторитет. Вполне вероятно, что эти идеи дошли до астрологов, которые разработали методы поиска правящей планеты ( oikodespots ) для человека (см. раздел о Порфирии ). Возможно, в гороскопе они искали одного из «юных богов», задачей которого было создать смертное тело каждой души и направить ее путь от зла. Как уже говорилось выше, некоторые философы связывали юных богов с планетами.

Фрасилл (ум. 36 г. н.э.), уроженец Александрии, был не только придворным астрологом Тиберия, но и грамматистом и самопровозглашенным пифагорейцем, обучавшимся на Родосе. Учитывая, что он опубликовал издание сочинений Платона (и известен организацией диалогов в тетралогии), а также написал труд по платонической и пифагорейской философии, мы можем предположить, что его астрологическая теория представляет собой средний платонизм начала первого века. Однако краткое содержание его астрологического труда «Пинакс» (таблицы) указывает на то, что он опирается на более ранние источники, в частности на псевдоэпиграфы «Нечепсо и Петосириса» и Гермеса Трисмегиста. Нумерологическая таблица, возможно, содержащая зодиакальные ассоциации с числами, как у Тевкроса Вавилонского, также приписывают Трасиллу. Похоже, что его собственная философия содержит смесь герметических и пифагорейских элементов.

Помимо того, что Плутарх был плодовитым писателем на самые разные темы, с философской точки зрения он был платоником, как это определялось его эпохой, то есть человеком, находившимся под влиянием аристотелевских, стоических и неопифагорейских представлений. В случае Плутарха сюда входят идеи, почерпнутые из его изучения персидских и египетских традиций. К его времени (конец первого века н.э.) астрология была систематизирована и усвоена греческим языком и мышлением, а в Риме политическое значение астрологической теории стало очевидным в отношениях между астрологами и императорами (такими как Трасилл и его сын Бальбилл). ) и в указах против предсказаний об императорах (ср. Cramer, 99 и след.). Собственная форма платонизма Плутарха тогда не внесла прямого вклада в техническое развитие астрологии, но она внесла среднеплатонический вклад в объяснение того, как астрология приобрела определенный авторитет и большую популярность в первые три столетия нашей эры. Он также позаимствовал некоторые астрологические концепции (и метафоры) для своей собственной философии. Прежде всего, будучи жрецом Аполлона, Плутарх видел во всех остальных божествах символические аспекты Единого Бога, невидимого и непостижимого. Толчком к этому он почерпнул этимологию слова «Аполлон», которое объясняется как альфа-привативное a-pollos , или «немногие» ( De E apud Delphos , 393b). Он сопротивляется чистому отождествлению Солнца с Аполлоном ( De pythiae oraculis 400c-d), потому что Единый Бог Невидим, а Солнце — понятная копия. Он сравнивает Солнце с одним аспектом, аспектом Нуса, сердца космоса. Луна тогда связана с космической Душой (и селезенкой), а Земля с недрами. Следуя предложению Платона в «Законах» (10.896 и далее) о двух мировых душах, благодетельных и злонамеренных (концепция, которую Нумений поднимет позже), он считал, что злонамеренная душа несет ответственность за иррациональное движение в подлунном мире. Злобная или иррациональная душа существовала еще до создания демиурга. Это не чистое зло, а причина зла, действующая в подлунной сфере, смешиваясь с добром, создавая космическое напряжение. Плутарх поддерживает различие Оцелла между порождающим надлунным царством и порождаемым подлунным царством, но он предлагает более подробную информацию об операциях в подлунном мире изменений. Он постулирует два противоположных начала или силы добра и зла, которые предлагают душам правый прямой путь и обратный, обратный путь ( De Isis. , 369e). Индивидуальные души — это микрокосмы мировой души (по Тимею , 30б), и части души отражают это космическое напряжение. Души в подлунном царстве подвержены влиянию судьбы ( хаймармене ), случайности ( тукхе ) и свободного выбора ( эф'гемин ). «Молодые боги», планетарные боги вТимей (42d-e), управляющий душами, Плутарх называет областью иррациональной души. С акцентом на иррациональную душу и смешение сил в подлунной сфере космология Плутарха допускает возможность астрологии. Плутарх также постулирует четыре принципа ( архэ ) в космосе: Жизнь, Движение, Порождение и Распад ( De genio Socratis , 591b). Жизнь связана с Движением через деятельность Невидимого, через Монаду; Движение связано с зарождением через разум ( Nous ); и Порождение связано с Распадом через Душу. Три Судьбы ( Мойры ) также связаны с этим циклом: Клото, сидящая на Солнце, руководила первым процессом, Атропо, сидящая на Луне, — вторым, а Лахезис — третьим на Земле (ср. De facie in orbe lunae , 945c-d). После смерти душа человека покидает тело и отправляется на Луну, разум покидает душу и отправляется на Солнце. Обратный процесс происходит при рождении. Плутарх не строг в использовании планетарной символики, ибо в другом месте он связывает Солнце с демиургом, а молодых богов с Луной, подчеркивая разумные и иррациональные души ( De E apud Delphos , 393a).

а. Самая ранняя эллинистическая астрология: гороскопическая и катархическая

Отчет Цицерона в книге « О гадании Евдокса»: отказ от халдейских астрологических предсказаний указывает на осведомленность греков о вавилонской астрологии еще в третьем веке до нашей эры. Приведен еще один отчет об осведомленности Теофраста о халдейской гороскопической астрологии (предсказании отдельных людей, а не погоды и общих событий). к нам Проклом ( In Platonis Timaeum commentaria , 3.151). Технические руководства грекоязычных астрологов, используемые для составления и интерпретации гороскопических (натальных) карт, датируются концом второго века до нашей эры. Помимо натальной астрологии, многие фрагменты иллюстрируют практику катархической астрологии или выбора наиболее благоприятных момент для данной деятельности. Катархе также использовалась для выяснения уже произошедших событий, наблюдения за течением болезни или выслеживания воров, потерянных вещей и беглых рабов. Фрагменты, приписываемые Фрасиллу, философу-астрологу, включают такие методы. Такое использование астрологии подразумевает, что сами астрологи не предписывали строгого фатализма, по крайней мере того, который диктует, что знание знаков небес не может влиять на события. Возможно, как и Плутарх, они верили в сочетание судьбы, случая и свободной воли. Учитывая повсеместное распространение космической симпатии и единый космический порядок, астрология, относящаяся к соответствующим моментам времени и естественным явлениям, была менее противоречивой, чем астрология, относящаяся к душам людей. Однако тексты следующих нескольких столетий сосредоточены в первую очередь на натальной, а не на катархической астрологии. Методы определения спорных вопросов, таких как продолжительность жизни, будут распространяться и играть значительную роль в римской политике (ср. Крамер, стр. 58 и далее). Такое увлечение судьбой или предрасположенностью людей отражает более сильную озабоченность в позднеэллинистическом мире жизнью человека в период быстрых политических и социальных перемен.

Самые ранние герметические сочинения, техническая Герметика (датированная вторым веком до н.э. и противопоставляемая философской Герметике, см. Фоуден, стр. 58), включают работы по астрологии. Как упоминает Климент ( Stromata , 6.4.35-7), они включают: о порядке неподвижных звезд, о Солнце, Луне и пяти планетах, о соединениях и фазах Солнца и Луны, а также о временах когда звезды взойдут. Эти темы в ранней Герметике не отражают большой технической сложности по сравнению со сложными методами предсказания, которые мы находим в текстах по катаархической и натальной астрологии других авторов-астрологов. Астрономические измерения, которые, по-видимому, используются для этих тем, скорее всего, предназначены для целей катархической астрологии и ритуалов, поскольку они не содержат аппарата для составления натальных карт. Исключением из технической скудности астрологии, которая, как считается, принадлежит линии Гермеса Трисмегиста, являются работы, приписываемые Нечепсо и Петосирису (обычно датируемые примерно 150 г. до н.э.), части которых сохранились в виде цитат. В совокупности они считаются основным источником для многих более поздних астрологов и, по словам Фирмика Матерна, соответствуют герметической традиции, переданной через других герметических фигур, таких как Эсклепий и Анубио, от самого Гермеса. Невозможно сказать, в какой степени авторы этих текстов систематизировали существующие методы или изобрели новые, но, судя по частоте, с которой Нечепсо и Петосирис цитируются более поздними авторами, мы можем быть уверены, что они были важными носителями технических эллинистических идей. астрология. Подробнее об астральных теориях в позднем философском герметизме и гностицизме будет сказано ниже .

Что касается большинства ранних авторов-астрологов, мы можем только предполагать об их теоретическом обосновании этой практики, за двумя исключениями являются римский стоик Манилий первого века до нашей эры (от которого мы получили латинскую дидактическую поэму « Астрономика ») и Трасилл, чья работа описана выше. Манилий также был связан с римским императорским кругом, посвятив свою работу либо Августу, либо Тиберию (подробнее об этом противоречии см. Крамер, стр. 96). Хотя его поэтическое описание астрологии содержит много технического материала, мало свидетельств того, что он сам практиковал астрологические предсказания. Некоторые ученые предполагали, что он намеревался избежать политических опасностей практики в свое время с помощью поэтического стиля письма и исключения астрологической доктрины о планетах, которая необходима для практики (или его работа могла быть просто неполной). Его стоическая философия — это философия, в которой судьба неизменна, а астрология — это средство понимания космического и естественного порядка всех вещей, но не изменения событий. Как бы мы ни были обречены, говорит он, это не может служить оправданием для плохого поведения, такого как преступление, поскольку преступление по-прежнему зло и наказуемо, независимо от его происхождения в последовательности причинного детерминизма (4.110-117). Он использовал регулярность восхода неподвижных звезд и движения Солнца и Луны как доказательство против эпикурейцев, что ничто не оставлено на волю случая и что Вселенная управляется божественной волей (1.483-531). Природа возлагает на звезды ответственность за судьбы людей (3.47-58). Природа не считается отдельной от разума, но является агентом Судьбы, управляемой материальным богом по причинам, недоступным для смертных, которые испытывают очевидную несправедливость и повороты событий, которые бросают вызов нормальным ожиданиям (4.69-86). Цель божества — просто поддерживать порядок и гармонию в своем космосе (1.250-254). Астрология демонстрирует космическую симпатию между всеми вещами и может использоваться для предсказания событий, поскольку она предоставляет доступ к предопределенному порядку. Помимо использования астрологии для психологического принятия своей судьбы, Манилий подчеркивает эстетическую и религиозную пользу ее изучения, ибо считает ее даром смертным от бога Гермеса ради вызывания благоговения и благоговения перед космическим божеством.

Популярность астрологии возросла во втором веке нашей эры, и далее речь пойдет о двух писателях этого периода, действовавших под разными философскими влияниями, Птолемее (ок. 100–170 гг. н. э.) и Веттии Валенте (ок. 152–162 гг. н. э.). Птолемей является исключением среди авторов-астрологов, поскольку он, прежде всего, ученый-эмпирик и, как и его философские и научные современники, занимается теориями познания. Его работы включают работы по астрономии, эпистемологии, музыке, географии, оптике и астрологии. Он наиболее известен как астроном благодаря своей работе «Математический синтаксис» ( «Альмагест» ), но со времен средневековья до наших дней его астрологическая работа «Апотелесматика» (или «Тетрабиблос» , как ее чаще называют) считалась ключевым представителем греческой астрологии. , в первую очередь из-за его известности в текстовой передаче.

Работа Anthologiarum Веттия Валента Антиохийского (написанная между 152–162 гг. н. э.) важна по ряду причин. Он содержит фрагменты произведений более ранних авторов, таких как Нечепсо и Критодем, а также многочисленные гороскопы, важные для изучения истории астрономии. Он также является писателем-астрологом, который лучше всего иллюстрирует детали практики и ум практикующего. Много путешествовав в поисках учителей, он демонстрирует техники, недоступные в других астрологических текстах, что указывает на большое региональное разнообразие. Среди своих источников он упоминает следующих астрологов и астрономов (в алфавитном порядке): Аврама, Аполлинария, Аристарха, Аскляции, Асклепия, Критодема, Евктемона, Гермея, Гермеса, Гермиппа, Гиппарха, Гипсикла, Киденаса, Метона, Нечепсо, Петосириса, Филиппа. , Орион, Севф и Судин, Фрасилл, Тимей, Зороастр. Валент утверждал, что испытал эти методы и имеет преимущество выносить суждения о методах благодаря большому труду и опыту (ср. 6.9). Иногда он дополняет технический материал размышлениями о своих философских убеждениях. Его философские взгляды гораздо менее сложны, чем у Птолемея, поскольку они в первую очередь основаны на стоической этике. Его ассоциация Солнца с Нусом (1.1), например, демонстрирует остатки неопифагорейских/среднеплатонических корней (см. Плутарх), но его сознательное оправдание астрологии основано на стоицизме. В нашей власти ( эф'гемин ), согласно этике стоиков, — это то, как мы приспосабливаемся к судьбе и живем в согласии с ней. Валент утверждает, что мы не можем изменить неизменную судьбу, но мы можем контролировать, как мы играем отведенную нам роль (5.9). Он цитирует Клеанта, Еврипида и Гомера о судьбе (6.9; 7.3), подчеркивая, что нельзя отклоняться от назначенного курса Судьбы. Валент поддерживает чувство «астрального благочестия», рассматривая астрологию как религиозную практику, примером которой является клятва хранить тайну Солнца, Луны, планет и знаков зодиака во введении к Книге 7. Он просит своего читателя(ов) поклянитесь не раскрывать секреты астрологии необразованным или непосвященным ( tois apaideutois amutois ) и воздавать должное своему первоначальному наставнику, иначе с ними постигнут плохие вещи. В книге 5.9 он приводит стоический аргумент в пользу прогнозирования с помощью астрологии. Исходы, которые предназначает Судьба, он считает непреложными, а богинь Надежды ( Элпис ) и Фортуны ( Тукхе ) выступают помощницами необходимости и порабощают людей желаниями, порожденными поворотами и ожиданиями судьбы. Однако те, кто занимается предсказаниями, обладают «спокойствием души» ( atarakhn ), не заботятся ни о судьбе, ни о надежде, не боятся смерти и не склонны к лести и являются «солдатами судьбы» ( stratitai tes heimarmens). В то время как в других местах Валент дает техники катархической астрологии (5.3; 9.6), он утверждает, что никакие ритуалы или жертвоприношения не могут изменить то, что предопределено в карте рождения. Он также считает, что время рождения объясняет различия в характере двух детей, рожденных от одних и тех же родителей. В соответствии со своим религиозным подходом к астрологии, он рассматривает ее как «священное и почтенное учение, переданное людям богом, чтобы они могли разделить бессмертие». Как и Птолемей, Валент также винит астрологов в несовершенстве предсказаний, особенно в невнимательности и поверхностности некоторых учеников.

Уже упоминалось о принятии Плинием одних методов астрологии и отказе от других, основанных на нумерологии. Аналогичным образом упоминается отказ Птолемея от различных методов, основанных на подразделениях зодиака и манипуляциях, основанных на планетарных числах. И он, и Валент, как астрологи, критиковали других практиков либо за некачественные методы, либо за преднамеренный обман, выдавая свои формы гадания за астрологию. Валент зашел так далеко, что предостерег тех, кто приукрашивает свои «варварские» учения в расчеты, как если бы они были греческими, возможно, в отношении часто оклеветанных «халдеев» ( Anthologiarum , 2.35). Близнец Родосский, астроном середины первого века до нашей эры, принимает некоторые положения астрологии, в частности влияние аспектов «геометрических отношений» планет, отвергая при этом другие, такие как причинное влияние излучений неподвижных звезд. Известно также, что мидде-стоик Панэций отверг астрологию, скорее всего, под влиянием своего друга-астронома Скилакса, который, как и другие астрономы того времени, пытался отделить практику астрологии от астрономии. Аргументы против астрологии можно сгруппировать в одну из двух категорий (хотя есть и другие способы их классификации): те, которые отрицают эффективность астрологии или астрологов; и те, кто признает, что астрология «работает», но ставит под сомнение моральность практики. К аргументам последнего типа относятся те, которые рассматривают астрологию как тип жизненной практики, предполагающий строгий фатализм. Некоторые из самых ранних аргументов против астрологии были выдвинуты скептически настроенной Новой Академией во втором веке до нашей эры. Аргументы против астрологии по моральным или этическим соображениям будут распространяться среди христианских богословов, таких как Ориген Александрийский и других отцов церкви. Астрология станет важной проблемой для неоплатоников: некоторые отвергнут ее, а другие примут ее, хотя и не в контексте строгого фатализма.

Самые ранние аргументы против эффективности астрологии восходят к четвертому главе скептически настроенной Новой Академии Карнеаду (ок. 213–129 до н. э.) (ср. Крамер, стр. 52–56). Будучи сторонником свободы воли, в первую очередь против стоического детерминизма, Карнеад, вероятно, оказал влияние на других философов, выступавших против астрологии. Аргументы Карнеада, не оставившего никаких записей, реконструируются следующим образом:

Рожденные в одно и то же время имеют разные судьбы (как установлено эмпирически)

Те, кто родился не в одно и то же время и не в одном месте, часто умирают в одно и то же время (как в случае стихийных бедствий).

Животные, родившиеся в одно время с людьми (согласно строгому астрологическому фатализму), разделили бы ту же судьбу.

Наличие различных этнических групп, обычаев и культурных верований несовместимо с астрологическим фатализмом.

Астрологи ответили бы на последний аргумент включением астрогеографии или астрохорографии (возможно, еще при Посидонии), указывающих на астральную типологию народа и используемых для целей «мирской» астрологии, предсказаний для целых народов. что также объясняет второй аргумент. Астрохорографию можно найти еще у Тевкроса Вавилонского и Манилия, но ее можно отнести к предшественнику Посидония Кратосу Маллосу.

Примерно три столетия спустя пирронианский скептик Секст Эмпирик развил эти аргументы в книге «Против астрологов» ( Pros astrologous , Книга 5 Pros mathmatikous ). Сначала он излагает процедуру составления карты рождения, а также основные элементы астрологии, места ( topoi ), благотворную и вредную природу планет, а также критерии определения силы планет. Он также отмечает разногласия среди астрологов, особенно относительно подразделения знаков, разногласия, также отмеченные Птолемеем. Секст сначала отмечает типичные аргументы против астрологии: 1) земное не очень-то сочувствует небесному. Он приводит пример из анатомии, а именно: голова и нижняя часть тела сочувствуют, потому что имеют единство, а этого единства недостает в небесном/земном соответствии; 2) Считается, что некоторые события происходят по необходимости, некоторые случайно, некоторые в результате наших действий. Если прогнозируются необходимые события, то они бесполезны; если же случайные события, то они невозможны; если же это по нашей воле ( para hmas ), то вовсе не предопределено. Если, как он говорит, это аргументы большинства, то это была атака на теорию космической симпатии и на использование предсказания (любой формы гадания) событий, определяемых любой или всеми тремя причинами. Это исключает возможность того, что планеты и звезды являются причинами, определяющими необходимость в подлунной сфере, и представляет астрологию как форму строгого детерминизма. Секст продолжает, предлагая более конкретный набор критических замечаний, включая пять, предположительно исходящие от Карнеада. Особое внимание он уделяет неточности инструментов и измерений, используемых для определения времени рождения или зачатия. К этой критике он добавляет, что астрологи связывают формы и характеры людей ( tas morphas kai ta th ) с характеристиками знаков зодиака, и задается вопросом, например, почему Лев может ассоциироваться с храбростью, в то время как столь же мужское животное, Бык, может ассоциироваться с храбростью. , является женским в астрологии. Он также высмеивает физиогномические описания, например, что те, у кого восходящая Дева, — прямоволосые, ясноглазые, белокожие; он задается вопросом, нет ли эфиопских Дев. Секст добавляет аргумент, что предсказания расположения планет не могут быть основаны на эмпирических наблюдениях, поскольку одни и те же конфигурации не повторяются в течение 9977 лет (один расчет Великого года). Многие такие расчеты существуют в эллинистическую и позднюю эллинистическую эпоху, для точного продолжительность цикла обсуждалась).

«Философская» Герметика, тексты герметической традиции, которые обычно имеют более позднее происхождение, чем «технические» астрономические и магические фрагменты, имеют общие астрологические образы с другой разнородной группой текстов, известной как «гностические». (Подробнее о герметизме и гностицизме см. в книге «Средний платонизм и гностицизм»). Фактором, присутствующим в обеих коллекциях, является роль, которую планеты и звезды играют в космологии и эсхатологии, в которой планеты и другие небесные сущности рассматриваются как угнетающие силы или связывающие силы, из-за которых душа, по своей природе божественная и возвышенная над космосом, должен вырваться на свободу. Судьба ( Heimarmen ) играет важную роль в герметических текстах, и астрология иногда воспринимается как нечто само собой разумеющееся как знание Судьбы, которой подвергается смертная часть человеческого существа при рождении (ср. Stobaei Hermetica , Отрывок VII). Говорят, что планеты подчиняются Судьбе и Необходимости, которые являются подчиненными силами Божьего провидения ( пронойя ). В тексте Поймандра Бог создал человека по своему образу и подобию, но также создал бога-творца (демиурга), который создал семь администраторов (планет), чьим правительством является Судьба. Человек, будучи двойственным, одновременно бессмертен и выше небесного правительства, и смертен, а значит, также и раб внутри системы, ибо он разделяет частицу природы каждой из планет. После смерти душа человека, осознающего свое бессмертное, интеллектуальное и божественное «я», возносится, постепенно отказываясь от различных качеств, накопленных во время нисхождения: тело подвергается растворению; характер ( этос ) уступает даймону (ср. Гераклит , Фр. 119); и через каждую из семи планетарных зон часть воплощенного «я», связанная с негативным астрологическим значением каждой планеты (например, высокомерие по отношению к Солнцу, жадность по отношению к Юпитеру), возвращается в эту зону. Достигая восьмой зоны, душа облекается в свою собственную силу (возможно, имеется в виду собственное астральное тело), а в зоне выше восьмой она обожествляется (в Боге) (в некоторых гностических текстах упоминается и десятое царство). Таким образом, астрологический фатализм видоизменяется платоновской бессмертной душой, истинное место которой находится над космическим порядком. Астрология влияет на темперамент и жизнь в смертном теле, но не в конечном итоге на душу. Другой герметический текст, включающий в себя астрологию, — это «Тайная проповедь Тату на горе Гермеса» (Corpus Hermeticum, Книга XIII). Здесь животоносный Зодиак ответственен за создание двенадцати мук или страстей, вводящих человека в заблуждение. Эти двенадцать преодолеваются десятью силами Божьими, такими как самообладание, радость и свет. В отрывке XXIII из Stobaei Hermetica.Зодиак снова считается ответственным за предоставление жизни (животным), в то время как каждая планета вносит часть своей природы в человека. В этом случае, как и в отрывке XXIX, планеты приносят не только пороки, но и хорошие, и плохие, что соответствует природе каждой планеты в астрологической теории. « Беседы от Гермеса к Тату» представляют собой обсуждение тридцати шести деканов, остатков египетской религии, которые были включены в эллинистическую астрологию. Деканы — боги-хранители, обитающие над зодиаком, а также слуги и солдаты, обитающие в эфире, они влияют на коллективные события, такие как землетрясения, голод и политические потрясения. Более того, говорят, что деканы управляют планетами и сеют на Земле хороших и плохих демонов. Хотя Судьба является неотъемлемой частью этих герметических писаний, похоже, что передача герметических знаний, призванных помочь душе преодолеть Судьбу, предназначена для избранных, поскольку большинство людей, склонных ко злу, отрицают свою собственную ответственность за судьбу. зло и несправедливость (Отрывок VI). Это перефразирование аргумента ленивого человека, используемого против стоического детерминизма, хотя и в свете астрального фатализма.

Обычно считается, что неоплатонизм возник от Плотина ; хотя его философия, как и всякая позднеэллинистическая философия и религия, развивалась не в вакууме. Плотин был знаком со средними платониками Нумением и Альбином, а также с аристотелевской, неопифагорейской, гностической и стоической философией. Нумений (160–180 гг. н.э.) разделяет с герметической и гностической космологией представление о том, что душа человека спускается через космос (через Врата Рака), теряет память о своей божественной жизни и приобретает свое расположение от планет. . Качества планет снова астрологические, но различаются по степени в зависимости от расстояния от умопостигаемого царства: в высшей планетарной сфере Сатурн дарует разум и понимание, в то время как в самой низкой Луна способствует росту физического тела. Во время восхождения судьи размещаются на каждой планетарной сфере; если душа оказывается недостающей, она возвращается в Аид над водами между Луной и Землей, а затем перевоплощается на века, пока не восстановится в добродетели (на основе мифа об Эр в « Государстве » Платона 10.614-621).

Плотин (204–270 гг. н.э.) поднимает вопрос астрологии в Эннеаде 3.1 «О судьбе» и более подробно в более поздней Эннеаде 2.3 «Являются ли звезды причиной?» (по хронологии 52-й трактат, или третий от последнего). В первом тексте Плотин указывает, что некоторые придерживаются убеждения, что небесный круг управляет всем, а конфигурации планет и звезд определяют все события внутри всей этой обреченной структуры (3.1.2). Затем он развивает астрологию, основанную на стоической теории космической симпатии ( sumpnoia ), согласно которой животные и растения также находятся под симпатическим влиянием небесных тел, а регионы Земли также подвергаются влиянию (3.1.5). Многие астрологи делили страны на астрологические зоны, соответствующие знакам зодиака (ср. Manilius Astronomica , 4.744-817). Плотин кратко излагает аргументы в пользу того, что, во-первых, этот строгий детерминизм ничего не оставляет нам и оставляет нас «катящимися камнями» ( litous pheromenois – это напоминает пример с катящимся цилиндром в стоицизме). Во-вторых, он говорит, что влияние родителей на характер и внешность сильнее, чем у звезд. В-третьих, пересказывая аргумент Новой Академии, он говорит, что люди, рожденные в одно и то же время, должны разделять одну и ту же судьбу (но не делают этого). Учитывая это, он утверждает, что планеты можно использовать в целях предсказания, поскольку их можно использовать для гадания, как предзнаменования птиц (3.1.6; 3.3.6; 2.3.7-8). Прорицателю же не место называть их причинами, так как потребовалось бы сверхчеловеческое усилие, чтобы разгадать ряд сопутствующих причин в организме живого космоса, в котором каждая часть участвует в целом.

Самый известный ученик Плотина, Порфирий Тирский (ок. 232/3–304/5), придерживался совершенно иного взгляда на астрологию. Он написал утраченный труд по астрологии « Введение в астрономию в трех книгах» (слово «астрономия» означает «астрология») и составил «Введение в Тетрабиблос» Птолемея ( Eisagg eis tn Apotelesmatikn tou Ptolemaiou ). В этой работе он в значительной степени опирается на Антиоха Афинского (а в некоторых случаях напрямую копирует его), астролога конца второго века н.э. Влияние Антиоха было значительным и, возможно, даже большим, чем влияние Птолемея в третьем и четвертом веках, поскольку на него ссылались несколькими более поздними астрологами, такими как Фирмик Матерн, Гефестион Фивский, Риторий и средневековый «Палх». Возможно, Порфирий столкнулся с работами Антиоха, когда учился в Афинах у Лонгина (еще одного ученика Аммония Саккаса), прежде чем продолжить свое платоническое образование у Плотина. Порфирий пытается примирить свою веру в астрологию с платонической верой в свободную возвышенную душу, отделимую от тела. Будучи пифагорейцем, Порфирий пропагандировал воздержание от мяса и другие методы отделения от тела как способствующие добродетели и жизни Нуса . (ср. «Отправные точки в царство разума» ; «Письмо к Марселле» ; «О воздержании» ). В более ранней работе, от которой существуют лишь фрагменты, «О философии из оракулов » Порфирий утверждает, что боги и демоны используют наблюдения за движением звезд, чтобы предсказывать события, предопределенные Судьбой, - доктрина, берущая начало у стоиков. Он утверждает, что астрологи иногда ошибаются в своих предсказаниях, потому что они делают ошибочные интерпретации (при этом предполагая, что сами принципы астрологии не ложны) (ср. Аманд, стр. 165-166; Евсевий Praeparatio evangelica , 6.1.2-5). В другом фрагменте (Стобей, 2.8.39–42) Порфирий интерпретирует платоновский «Миф об Эр» ( Республика 10.614–621) как оправдание совместимости астрологии и свободного выбора (Аманд, стр. 164–165). Прежде чем души спустятся на землю, они вольны выбрать своего даймона-хранителя. Находясь на земле, они подчиняются судьбе и необходимости в зависимости от выбранного жребия. Порфирий говорит, что это согласуется с (египетскими) астрологами, которые думают, что восходящий знак зодиака ( hroskopos ) и расположение планет в зодиаке означают жизнь, избранную душой (Стобей, 2.8.39-42). . Он отмечает, как и Плотин ( Энн. , 2.3.7), что звезды чертят на небесах знаки будущего. И Порфирий, и Плотин обсуждают миф об Эре и звездах как дающих гадательные знаки ( smain), но Порфирий принимает астрологическую традицию, наполненную сложными вычислениями и странным языком, а Плотин ее отвергает.

Хотя Ямвлих (ок. 240–325 гг. н.э.) верил в возвышение души над космосом, он не считал, как Плотин, что воплощенная душа человеческого существа способна подняться над космосом и его управляющим принципом судьбы посредством простых действий. созерцание Единого, или источника всех вещей. Ямвлих отвечает на обвинение Порфирия в том, что египетская религия лишь материалистична: подобно тому, как человек имеет двойную природу, бестелесную душу, погруженную в материю, эта двойственность воспроизводится на каждом уровне бытия (5.20). Теургия для большинства людей должна начинаться с материальных богов, которые властвуют над рождением и разрушением тел. Он не думает, что массы способны на интеллектуальные средства теургии (это предназначено для немногих и для более поздней стадии жизни), но что теург должен исходить из своего собственного уровня развития и индивидуальных склонностей. Его сложная иерархия существ, включая небесных богов, видимых богов, ангелов и даймонов, оправдывает практику теургии, в которой каждое из этих существ приносится в жертву и ему молятся соответствующим образом, в манере, приятной и сочувствующей их индивидуальной природе. Материальные средства, т. е. использование камней, трав, ароматов, животных и мест, используются в теургии аналогично магическим практикам, распространенным в эпоху позднего эллинизма, с той заметной разницей, что они используются просто для того, чтобы доставить удовольствие и гармонировать с окружающими. приказу высших существ, а не ради достижения земного или интеллектуального желания. Божественность пронизывает все вещи, и земные вещи получают часть божественности от отдельных богов.

Юлий Фирмикус Матерн был сицилийским астрологом четвертого века, автором астрологического труда в восьми книгах «Матесей» и примерно десятью годами позже христианского полемического труда « Об ошибке светских религий» ( De errore profanarium Religium ). В отличие от Августина (который изучал астрологию в юности), Фирмикус не начал полемику против астрологии после своего обращения в христианство. Он кратко упоминается из-за его неоплатонического оправдания практики астрологии. Хотя он утверждает лишь скудные познания в астрологии, его аргументы выдают страстную приверженность вере в астральный фатализм. Он относится к астрологическому знанию как к тайной религии и, как до него Веттий Валент, просит своего читателя, Маворция, принести клятву хранить тайну и отвечать за астрологические знания. Он называет Порфирия (наряду с Платоном и Пифагором) единомышленником-хранителем тайн (7.1.1). Однако в De errore он нападает на Порфирия по той же причине, что он был последователем александрийского культа Сераписа (перевод Форбса, стр. 72). Клятва Фирмика дана богу-творцу (демиургу), ответственному за порядок в космосе и за расположение планет в качестве станций на пути восхождения и нисхождения душ (7.1.2).

Гиерокл Александрийский — неоплатоник пятого века, выступавший против астрологии, особенно астрологической теории, основанной на стоическом взгляде на судьбу и необходимость. Он также отверг магические и теургические практики, распространенные в его время как способ избежать или преодолеть судьбу, записанную в карте рождения. Его аргумент против этих практик основан на его взгляде на Провидение и Судьбу, изложенном в его работе « О Провидении» , которая сохранилась только в более поздних обзорах византийского патриарха девятого века Фотия. В целом Гиерокл видел себя в одном ряду с мыслителями, начиная с Аммония Саккаса, который утверждает совместимость Платона и Аристотеля, и отвергает мыслителей, подчеркивающих их различия, таких как Александр Афродисиас. Его взгляд на Судьбу заключается в том, что это неизменный порядок мышления в соответствии с божественной Справедливостью. Используя, как это делают Плотин и Порфирий, платоновский «Миф об Эр» ( Rep. , 10), судьба — это система наград и наказаний, которые души выбирают перед перевоплощением на земле. Однако он, как Порфирий, не допускает переселения души из человеческого тела в животное и наоборот. Этот взгляд на реинкарнацию был выдвинут еще Кронием, современником Нумения (ср. Диллон, стр. 380). Он считает, что астрология противоречит этому понятию Судьбы, поскольку она работает по принципу «бездумной необходимости» ( энепилогистон анагкен ). Фотий пишет о Гиерокле:

Прокл (410/11–485) был директором Платонической школы в Афинах, которая называла себя «Академией», чтобы сохранить родство со школой Платона четвертого века. В отсутствие прямых утверждений об астрологии о позиции Прокла в отношении астрального фатализма можно судить по его философии, особенно по его метафизической иерархии существ. Ему приписывают перефразирование астрологической работы Птолемея «Тетрабиблос» , хотя существует мало свидетельств, позволяющих сделать существенные утверждения о личности автора/переписчика. Прокл, однако, проявлял большой интерес к астрономии и раскритиковал астрономическую работу Птолемея « Синтаксис» (или «Альмагест ») в своем «Очерке астрономических гипотез» . В этой работе он выступает против теории Птолемея прецессии равноденствия ( Hyp. astr. , 234.7-22), хотя другие синтезаторы Платона и Аристотеля, такие как Симплиций, приняли ее вместе с дополнительными сферами, которые эта теория повлечет за собой за пределами восьмой сферы. (неподвижные звезды).

Отношения астрологии с ранним христианством имеют очень сложную историю. До того, как астрология стала официальной религией Римской империи, отношение евреев и христиан к астрологии сильно различалось. Филон Александрийский и различные еврейские псевдоэпиграфические писатели осуждали практику астрологии ( 1 Енох , Сивиллинские оракулы ), в то время как другие тексты принимают ее части и изображают библейских персонажей, таких как Авраам и Ной, как астрологов (ср. Бартон, Древняя астрология , стр. 68). -70). Как упоминалось выше, ранние христиане, такие как Маркион и Василид, включили некоторые аспекты астрологии в свои системы верований. Однако в целом для первых христианских полемистов и теологов астрология была несовместима с верой по ряду причин, главным образом связанных с аморальностью ее фатализма. Некоторые христианские аргументы против астрологии были заимствованы из скептических школ. Ипполит Римский (170–236 гг. н. э.), посвятивший почти целую книгу (4) своим «Опровержениям против всех ересей» , внимательно следил за подробными аргументами Секста Эмпирика, особенно относительно отсутствия точных методов определения времени рождения, что требуется для установления натальной карты. Особенно его беспокоят ассоциации между знаками зодиака и физиогномическими особенностями. Ипполит составляет список, очень похожий на список Тевкроса Вавилонского (содержащийся в De duodecim Signis последнего ), содержащий соответствия между физиологическими и психологическими характеристиками; и он утверждает, что созвездия были просто маркерами для распознавания звезд, не имеют никакого сходства с животными, в честь которых они названы, и не могут иметь никакого сходства с человеческими характеристиками ( Refutatio omnium haeresium , 4.15-27).

Аманд, Дэвид. Fatalisme et Libert dans L'Antiquit Grecqu (Lovain: Bibliothque de L'Universit, 1945)

Бартон, Тэмсин. Древняя астрология (Лондон: Routledge, 1994)

Бартон, Тэмсин. Власть и знание: астрология, физиогномика и медицина в период Римской империи (Анн-Арбор: University of Michigan Press, 1994)

Бобзиен, Сюзанна. Детерминизм и свобода в стоической философии (Oxford University Press, 1998)

Catalogus Codicum Astrologorum Graecorum , изд. Д. Оливьери и др., 12 томов (Брюссель: Королевская академия, 1898–1953)

Крамер, Фредерик Х. Астрология в римском праве и политике (Филадельфия: Американское философское общество, 1959)

Дензи, Никола. «Новая звезда на горизонте: астральная христология и звездные дебаты в раннехристианском дискурсе», в книге «Молитва, магия и звезды» , под ред. Скотт Б. Ногель (Университетский парк, Пенсильвания: издательство Пенсильванского университета, 2003).

Диллон, Джон. Средние платоники (Итака, Нью-Йорк: издательство Корнельского университета, 1977)

Диллон, Джон и А.А. Лонг, ред. Вопрос «эклектизма»: исследования поздней греческой философии (Беркли, Калифорния: University of California Press, 1988).

Эдельштейн Л. и И.Г. Кидд, ред. Посидоний: I. Фрагменты (Издательство Кембриджского университета, 1972)

Фирмикус Матернус, «Ошибки языческих религий» , тр. Кларенс А. Форбс (Нью-Йорк: Newman Press, 1970)

Фирмикус Матернус. Матезис , Том. I и II, изд. В. Кролл и Ф. Скутч (Штутгарт: Тойбнер, 1968)

Firmicus Maternus, Matheseos Libri VIII , тр. Джин Рус Брэм (Парк-Ридж, Нью-Джерси: Noyes Press, 1975)

Фауден, Гарт. Египетский Гермес (Принстон: издательство Принстонского университета, 1986)

Грин, Уильям Чейз. Мойра: судьба, добро и зло в греческой мысли (Harper & Row, 1944)

Гундель, В. и Гундель, Х.Г. Астрологумена: астрологическая литература в античности и жизни (Висбаден: Franz Steiner Verlag GMBH, 1966)

Холден, Джеймс Гершель. История гороскопической астрологии (Темпе, Аризона: Американская федерация астрологов, Inc, 1996)

Голод, Герман и Дэвид Пингри. Астральная наука в Месопотамии (Лейден: Брилл, 1999).

Ямвлих. О мистериях , тр. Томас Тейлор (Сан-Франциско: Книжная полка Wizards, 1997)

Лейтон, Бентли, тр. и изд. Гностические Писания (Нью-Йорк: Даблдей, 1987).

Лонг, изд. А.А. Проблемы стоицизма (Лондон: Athlone Press, 1971).

Лонг, А.А. и Д.Н. Седли. Эллинистические философы , Vol. 1 (Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1987)

Манилий. Астрономика , тр. Г. П. Гулд (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1977)

Нойгебауэр, Отто. Астрономия и история: избранные очерки (Нью-Йорк: Springer-Verlag, 1983).

Пеликан, Ярослав. Христианство и классическая культура (Нью-Хейвен, Коннектикут: издательство Йельского университета, 1993)

Плутарх. Плутарх морали (Лейпциг: Тойбнер, 1929–1960)

Клавдий Птолемей. Тетрабиблос , тр. Ф. Э. Роббинс (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1956)

Райнер, Эрика. Астральная магия в Вавилонии (Филадельфия: Американское философское общество, 1995)

Рохберг, Ф. Вавилонские гороскопы , пер. амер. Филос. Соц., Том. 99, 1 (Филадельфия, 1998)

Рудольф, Курт. Гнозис: Природа и история гностицизма , тр. Роберт Маклахлан Уилсон (Сан-Франциско, Калифорния: Harper San Francisco, 1987)

Сандбах, Ф. Х. Стоики (Лондон: Chatto & Windus, 1975)

Шибли, Герман С. Гиерокл Александрийский (Оксфорд: Oxford University Press, 2002).

Скотт, Уолтер, изд. и тр. Герметика Том 1. (Бостон: Шамбала, 1985)

Секст Эмпирик. Против профессоров , Том IV (Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1949)

Шоу, Грегори. Теургия и душа: неоплатонизм Ямвлиха (Университетский парк, Пенсильвания: издательство Пенсильванского государственного университета, 1995)

Сиованес, Лукас. Прокл: Неоплатоническая философия и наука (Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета, 1996).

Stoicorum veterum фрагмента , изд. Й. фон Арним (Лейпциг: Тойбнер, 1903)

Ветций Валент. Антология , изд. Дэвид Пингри (Лейпциг: Тойбнер, 1986)

Информация об авторе

Мэрилинн Лоуренс

Электронная почта: pronoia@nni.com

Университет Вест-Честер, Пенсильвания

, США

Источник:iep-utm-edu.translate.goog (внешняя ссылка)

Эллинизм в искусстве — эпоха широкого распространения по миру греческих культурных традиций

veryimportantlot.com (внешняя ссылка)

gidvgreece.com (внешняя ссылка)

и в видео с 30 минуты там