Блог » Это надо знать?
ДОБРО И ЗЛО
И вновь продолжается бой! ДОБРО и ЗЛО.
Ю.В.НОВИКОВ. ДОБРО И ЗЛО: ВЫБОР ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ
ГРАНИЦА МЕЖДУ ДОБРОМ И ЗЛОМ.
ГРАНИЦА МЕЖДУ ДОБРОМ И ЗЛОМ.
Для определения, что такое хорошо, а что такое плохо, что является добром, а что злом, очень
важно понять, где находится граница между ними, можно ли ее четко определить, или она размыта, постоянна ли она или меняет свое местоположение в зависимости от времени, места и обстоятельств. Ведь если этого не сделать, то любые рассуждения окажутся бессмысленными, неоднозначными, любые выводы спорными, нуждающимися в пояснениях об условиях их применимости.
Для начала попробуем сформулировать, каким требованиям должна удовлетворять граница между добром и злом в идеальном случае.
Если речь идет именно о мировом добре и мировом зле, об абсолютном добре и абсолютном зле, то граница, наверное, не должна зависеть от чьих-то симпатий и антипатий, от чьих-то прихотей и капризов, от общественных отношений, от принятых норм общения между людьми, от господствующих представлений о мире. Правила, по которым проводится граница, не должны изменяться со временем, тем более, добро и зло не должны периодически меняться местами. Для всего сущего, для всех проявлений, для всех уровней мира правила эти должны быть едиными и простыми.
Кроме того, граница не должна разделять на куски ни мир в целом, ни отдельные части мира, ни мельчайшие части его частей, иначе надо признать, что мир враждебен сам себе и несет в себе зло. Между прочим, из всего этого следует, что граница должна быть резкой, явной, неразмытой. Если же перечисленные требования не удовлетворяются, то довольно трудно говорить, что проведенная граница действительно имеет отношение к истинному добру и истинному злу.
Но прежде чем говорить о границе между добром и злом, надо отметить, что многие люди просто не признают объективного существования таких понятий. Они уверены, что добро и зло — это всего лишь наши представления, наши оценки, сильно зависящие от точки зрения. Они полагают, что мир в целом совершенно чужд такому «примитивному» делению на черное и белое, на хорошее и плохое, что все в мире едино и неделимо, и все, что в нем происходит, не может не происходить и вытекает из сущности мироздания.
Что ничего нельзя из мира удалить, чтобы не нанести миру урон, и все имеет как хорошую сторону, так и плохую. Как и любой другой, этот подход также имеет право на существование, хотя истинному положению вещей он и не соответствует. Как и любое утверждение общемирового характера, данное положение не может быть ни доказано, ни опровергнуто на языке человеческой логики, поэтому нам остается только констатировать его существование.
Однако нельзя не заметить, что если все-таки признавать объективное существование общемирового добра и общемирового зла, то в рассматриваемом подходе сильно заинтересовано именно зло, для которого признание относительности границ, отрицание их существования — это лишний шанс замаскироваться, выжить и разрастись. Добру же такая неопределенность не нужна, оно всегда стремится к истине и полной ясности, оно заинтересовано в том, чтобы все и в любой ситуации могли отличить зло, чтобы ему, добру, не приписывали качеств зла, а злу не присваивали качеств добра.
Интересно, что утверждения об относительности добра и зла, о том, что не бывает зла без добра, а добра без зла, о том, что зло может вести к добру, а добро к злу, что добро — это продолжение зла, а зло — продолжение добра, можно услышать довольно часто, однако мало кто развивает эту мысль до логического конца, берется последовательно отстаивать эту точку зрения.
Ведь в этом случае получится, что не имеют никакого объективного смысла такие важнейшие понятия, как мораль, нравственность, совесть, честь, святость, благо, добродетель, грех, порок, развитие, деградация, судьба и многие другие.
Все эти понятия безусловно предполагают, что добро и зло действительно существуют, что они объективны и противостоят друг другу. В частности, все они четко делят поступки людей на хорошие и плохие, на заслуживающие поощрения и заслуживающие наказания, одобрения или осуждения. А вот если добро и зло неделимы, неразличимы, относительны, если это всего лишь чье-то преходящее мнение, то получается, что за всеми этими ключевыми понятиями абсолютно ничего не стоит, что это всего лишь красивые слова для обмана доверчивых людей.
Дойти до подобных утверждений не у каждого хватает смелости, не каждый способен поставить под сомнение существование того, что интуитивно, инстинктивно, по умолчанию понятно практически всем нормальным людям. Не каждый готов расписаться в своей полной аморальности, в своем законченном цинизме, в своей абсолютной бессовестности. Именно поэтому сторонники относительности добра и зла чаще всего ограничиваются простым декларированием своих взглядов, избегая любых объяснений....
Довольно широко распространено убеждение, что четкой границы между добром и злом не существует, что можно говорить только о сравнительных оценках по принципу «лучше — хуже», но нельзя определить, что бесспорно хорошо, а что безусловно плохо. То есть любое явление, событие лучше чего-то одного, но в то же время хуже чего-то другого, по отношению к чему-то его можно считать добром, а по отношению к другому — злом.
Правда, при этом обычно не уточняется, кто и каким образом должен определять, что же в действительности лучше, а что хуже и насколько. Ведь если предоставить это решение каждому человеку, мы опять же придем к полной относительности понятий добра и зла, к зависимости оценки от личности и настроения конкретного человека.
На эту тему существует замечательная поговорка: «Лучше идти, чем бежать. Лучше стоять, чем идти. Лучше сидеть, чем стоять. Лучше лежать, чем сидеть. Лучше умереть, чем лежать». Точно так же можно довести до абсурдного конца любую цепочку утверждений, выстроенную по принципу «лучше — хуже», когда нет четкой границы между «хорошо» и «плохо», когда нет универсального критерия добра и зла.
Заметим, что чаще всего теории об относительности добра и зла не предлагаются как самостоятельная ценность, а используются как вспомогательное средство. Те, кто их выдвигают, обычно непосредственно вслед за этим вместо отнятых главных жизненных ориентиров предлагают какие-нибудь другие, заменяя общемировые ценности суррогатами вроде торжества коммунизма, господства какой-то одной расы или нации над другими, уничтожения всех религий кроме собственной. Для них отказ от универсальности и вечности добра и зла — только промежуточный этап в достижении своих корыстных целей.
Они прекрасно понимают, что мыслящий человек не может долго оставаться в подвешенном состоянии, без каких бы то ни было ориентиров и точек отсчета, к тому же такого человека нельзя никуда направить, никак использовать. А уж любая предлагаемая ими подмена ценностей прямо способствует разрушению мира, усилению мирового зла. Ведь если морально, приемлемо, хорошо, достойно все, что служит достижению какой бы то ни было цели, тогда, совершенно логично, можно, а порой и нужно разрушать все на своем пути.
Сторонникам такого представления о полной относительности ДОБРА И ЗЛА только кажется, что они, с одной стороны, ушли от необходимости проведения четкой границы, а с другой стороны, не скатились на аморальное утверждение о полной относительности добра и зла. Ведь если есть «лучше» и «хуже», то требуется объяснить, почему что-то одно лучше или хуже чего-то другого.
Существует еще одно мнение о невозможности определить границу между добром и злом. Оно сводится к тому, что зло буквально пропитывает все в нашем мире и поэтому не имеет границ, поэтому искать границу бесполезно. А так как мир все-таки как-то существует, то получается, что добро и зло вполне могут жить совместно, что зло не причиняет миру особого вреда, может быть даже выполняет какую-то необходимую миру функцию.
Древнеарийское учение говорит о другом: зло далеко не всесильно, оно всегда ограничено как во времени, так и в пространстве. Существуют части мира, которое оно осквернить и разрушить не в силах. Даже в человеке, полностью порабощенном злом, есть божественное начало, его дух, который недоступен злу, который невозможно уничтожить, и благодаря которому любой человек будет спасен в конце времен.
Конечно, зло всегда стремится к расширению своего влияния, но на весь мир оно никогда не распространяется. Когда злом поражена какая-то часть мира, она вполне может погибнуть, разрушенная изнутри, но это будет только ограниченная и временная победа зла. Причем такая победа неминуемо ослабит само зло, так как ему не на чем будет паразитировать и придется захватывать новые области влияния. Ведь зло не только не может создавать ничего нового, но и не способно даже просто мирно сосуществовать с добром.
Философские учения, претендующие, как известно, на решение самых основополагающих вопросов бытия, казалось бы, должны дать четкий ответ о природе добра и зла, о различиях и границе между ними. Однако, как ни странно, они также практически ничего не говорят о добре и зле.
Что же касается верующих людей, исповедующих ту или иную религию, для них вопрос о добре и зле и границе между ними определяется религией. И если исповедуемая ими религия не уклоняется от ответа на данный вопрос, если она сохранила изначально данные человечеству знания, у этих людей не возникает желания заняться самостоятельным поиском истины.
А те, кто все-таки выдвигает собственные оригинальные предположения о границе между добром и злом, не могут считаться истинно верующими, глубоко знающими и понимающими свою собственную религию (конечно, речь в данном случае идет только о религиях светлого направления).
Верующий человек всегда осознает ограниченность человеческого разума, всегда признает невозможность доказательства на языке человеческой логики всех истин. Впрочем, из этого вовсе не следует, что верующий человек должен тупо затвердить догматы и бездумно повторять их к месту и не к месту. Свой разум, данный Богом, он обязан использовать для осознания предлагаемых истин, их справедливости, универсальности, незыблемости, для применения этих истин на практике.
Остановимся теперь чуть подробнее на некоторых из распространенных мнений о границе между добром и злом.
Довольно популярно убеждение, что добро и зло существуют в каждом человеке, и добро — это душа человека и его дух, а зло — это тело. То есть все, что идет от тела, от его нужд и удовольствий представляет собой однозначное зло, с которым обязательно надо бороться. А душа недоступна злу, она всегда чиста и не может нести в себе никакого зла, следовательно, все, что исходит не от тела, а от души, представляет собой безусловное добро.
Получается, что не только мир, но и каждый человек разделяется на две враждебные, противостоящие друг другу части, причем это такие части, без которых человек не может считаться полноценным творением. Прямым и совершенно логичным следствием данного утверждения являются призывы к умерщвлению своей плоти, а также убеждение в том, что болезни тела — это хорошо, и лечить их не стоит, так как разрушение тела (зла) обязательно укрепляет дух. В то же время отрицаются или сильно принижаются грехи, связанные с поражением силами зла души или духа.
Развитием данного подхода (если не его первопричиной) будет тезис о том, что тело наше — порождение дьявола, и к нему следует относиться как к своему врагу, как к темнице, в которой заключена душа. Отсюда напрашивается вывод о приемлемости и полезности не только самоистязания, но даже и самоубийства, которое есть не что иное, как освобождение чистой души. Очевидно, что дьявол в этом случае объявляется полноправным участником сотворения человека, создателем того, что, видимо, недоступно Богу.
То есть получается, что, во-первых, Творец несовершенен, а во-вторых, дьявол не уступает в творческих способностях Богу. Рассматриваемый подход, кстати, представляет собой одно из главных положений манихейства, которое считало все материальное порождением именно дьявола и, по сути, отождествляло материю со злом. И как раз манихейство зороастрийцы считают самой опасной ересью.
Эгоистическое противопоставление себя, своей личности всему остальному миру наиболее часто свойственно тем людям, которые совершенно не задумываются о таких глобальных вопросах, как вопрос о добре и зле. Им кажется это совершенно естественным — жить исходя исключительно из своих нужд, своих желаний, своих представлений о мире. Все окружающее при этом огульно объявляется враждебным или в лучшем случае нейтральным.
Добро со стороны других людей рассматривается подобным человеком не как следствие их дружбы, любви, желания помочь, а всего лишь как средство для подчинения его своей злой воле, для использования его в своих неблаговидных целях или же как элементарная глупость, которой, конечно, следует воспользоваться, но за которую просто смешно благодарить. Врагами в этом случае нередко считаются не только посторонние, незнакомые люди, не только сослуживцы и соседи, но даже собственные родственники, родители, дети, братья и сестры.
Все законы мира подменяются собственными жизненными принципами, и любые знания о мире воспринимаются как пустопорожняя болтовня, как бесполезные сказки или же как чей-то хитрый обман. Поэтому такие люди отличаются полнейшей уверенностью в собственной правоте, в абсолютной самодостаточности собственного ума, и заронить в их голову хотя бы тень сомнения в своей правоте может только сильный удар судьбы, только абсолютно неожиданное событие, чудо.
Довольно популярно убеждение, что добро и зло существуют в каждом человеке, и добро — это душа человека и его дух, а зло — это тело. То есть все, что идет от тела, от его нужд и удовольствий представляет собой однозначное зло, с которым обязательно надо бороться. А душа недоступна злу, она всегда чиста и не может нести в себе никакого зла, следовательно, все, что исходит не от тела, а от души, представляет собой безусловное добро.
Получается, что не только мир, но и каждый человек разделяется на две враждебные, противостоящие друг другу части, причем это такие части, без которых человек не может считаться полноценным творением. Прямым и совершенно логичным следствием данного утверждения являются призывы к умерщвлению своей плоти, а также убеждение в том, что болезни тела — это хорошо, и лечить их не стоит, так как разрушение тела (зла) обязательно укрепляет дух. В то же время отрицаются или сильно принижаются грехи, связанные с поражением силами зла души или духа.
Развитием данного подхода (если не его первопричиной) будет тезис о том, что тело наше — порождение дьявола, и к нему следует относиться как к своему врагу, как к темнице, в которой заключена душа. Отсюда напрашивается вывод о приемлемости и полезности не только самоистязания, но даже и самоубийства, которое есть не что иное, как освобождение чистой души. Очевидно, что дьявол в этом случае объявляется полноправным участником сотворения человека, создателем того, что, видимо, недоступно Богу.
То есть получается, что, во-первых, Творец несовершенен, а во-вторых, дьявол не уступает в творческих способностях Богу. Рассматриваемый подход, кстати, представляет собой одно из главных положений манихейства, которое считало все материальное порождением именно дьявола и, по сути, отождествляло материю со злом. И как раз манихейство зороастрийцы считают самой опасной ересью
Эгоистическое противопоставление себя, своей личности всему остальному миру наиболее часто свойственно тем людям, которые совершенно не задумываются о таких глобальных вопросах, как вопрос о добре и зле. Им кажется это совершенно естественным — жить исходя исключительно из своих нужд, своих желаний, своих представлений о мире. Добро со стороны других людей рассматривается подобным человеком не как следствие их дружбы, любви, желания помочь, а всего лишь как средство для подчинения его своей злой воле, для использования его в своих неблаговидных целях или же как элементарная глупость, которой, конечно, следует воспользоваться, но за которую просто смешно благодарить.
Все законы мира подменяются собственными жизненными принципами, и любые знания о мире воспринимаются как пустопорожняя болтовня, как бесполезные сказки или же как чей-то хитрый обман. Поэтому такие люди отличаются полнейшей уверенностью в собственной правоте, в абсолютной самодостаточности собственного ума, и заронить в их голову хотя бы тень сомнения в своей правоте может только сильный удар судьбы, только абсолютно неожиданное событие, чудо.
Как о чем-то бесспорном часто говорят: «То, что для одного человека добро, для другого — зло». В этом случае мы обычно имеем дело вовсе не с убежденностью в относительности добра и зла, а с элементарной подменой понятий: реальные и объективно существующие добро и зло заменяются нашими субъективными представлениями о них, тем, что нам в данный момент и в данных условиях представляется добром и злом. Причем в других условиях, в другой момент времени наши представления могут быть совершенно противоположными.
Например, хозяин предприятия может считать злом увеличение зарплаты своим работникам, так как это снижает его доход, но когда они начнут работать хуже или вообще разбегутся, он уже изменит свое мнение и уверится, что повышение жалования — это добро. Ученик может считать злом придирчивость и строгость учителя, но когда он вырастет, он будет сетовать на то, что учителя были недостаточно требовательными, в результате чего его знания неполны.
Мошенник может считать несомненным добром свою удавшуюся аферу, но если его поймают и хорошенько побьют, он наверняка изменит свое мнение. То есть не стоит путать реальный мир и наши представления о нем, особенно в части того, что касается важнейшего вопроса о добре и зле. Кстати, многие из тех, кто повторяет, что то, что является добром для них, может быть злом для других, нисколько не сомневаются в существовании общемировых и абсолютных понятий добра и зла.
Просто одним и тем же словом «добро» обозначается как личный сиюминутный интерес, собственная польза, так и мировое добро, а одним и тем же словом «зло» обозначается как нечто мешающее, раздражающее, неприемлемое, так и мировое зло.
Особого упоминания заслуживает представление о том, что добро и зло появляются и существуют только во взаимоотношениях между людьми, а в связи с остальным миром говорить о них просто бессмысленно. То есть добрым или злым человек может быть только по отношению к другому человеку.
Здесь опять же происходит подмена понятий, опять же под добром подразумевается польза, что-то приятное, дружеское, то, что вызывает положительные эмоции. А под злом имеется в виду то, что вызывает неприятные переживания.
Во многих случаях такое «добро» является частью истинного добра, а такое «зло» — частью истинного зла. Но только частью. И такая подмена целого частью не так уж безобидна, как кажется. Именно такое мнение породило в недавнем прошлом варварское отношение к природе, к лесам, полям, морям, рекам, воздуху, к животному миру.
Именно за это мы сейчас вынуждены расплачиваться, наконец-то начиная понимать, что человек — часть мира, и то, что недопустимо для людей, столь же неприемлемо и для других творений, без которых человек просто не сможет существовать несмотря на все успехи науки.
В то же время не все, что кому-то кажется приятным, что тешит его самолюбие, помогает ему добиться своих целей, обязательно относится к истинному добру. Примерами могут служить и лесть кровавому диктатору, дача взятки продажному чиновнику, помощь грабителю или убийце, поддержка лжеучителя. Все это будет, конечно же, расценено как добро, достойное подобной же благодарности.
Но такое «добро» представляет собой не что иное, как завуалированную помощь злу, неявное участие в разрушении мира. Нельзя быть «добреньким» к служителям зла и тем самым становиться соучастником их преступлений. Меньшим грехом является отказ в помощи, когда есть сомнения в ее пользе, чем помощь в злом деле. Кстати, зло довольно часто старается вызвать к себе жалость, стремится обманом заставить человека помогать ему.
Очень часто границу между добром и злом проводят между группами людей. Причем сторонники такой позиции, как правило, ничуть не сомневаются в абсолютной объективности своего деления мира.
Такая позиция крайне привлекательна своей изумительной простотой: не надо ни о чем думать, ничего анализировать, не надо мучиться сомнениями, ведь если этот человек не наш, чужой, то он несомненно принадлежит к злу, нам надо его опасаться, а для большего спокойствия — лучше его уничтожить. А если человек наш, то опять же никаких сомнений — он хороший, он представляет собой добро.
Если же он не совсем разделяет наши убеждения, то вполне возможно, что он завербован враждебной агентурой, и тогда он еще худший чужой, чем настоящие чужие. А в идеале надо полностью отгородиться от чужих, выявить и уничтожить всех завербованных среди своих, и тогда-то наступит наконец райская жизнь.
Нередко можно столкнуться с извращенным представлением о добре и зле, согласно которому все несчастья, все беды и горести человека — это наказания и испытания от Бога, а все, что приносит человеку радость, счастье и наслаждение, исходит от дьявола. (Кстати, отсюда же идет убеждение, что мораль, нравственность, религия — это всегда скучно, непонятно, мучительно трудно, а грех, порок — это весело, легко, занимательно).
Это типичный пример искажения действительного положения вещей, переворачивания всего с ног на голову. Все обстоит совершенно наоборот: Бог не хочет человеку горя и несчастья, да и не может творить зло. Он источник любви и добра. Он создал наш мир для гармонии, радости и счастья.
А вот дьявол в результате нашего неправильного выбора получил возможность разрушать мир в целом и нас в частности, делать нам всякие гадости, приносить нам несчастья.
Однако сторонники рассматриваемого подхода, как нетрудно догадаться, всячески стараются избегать удовольствий, более того, их раздражает даже просто спокойная размеренная жизнь. Они стремятся любыми путями навлечь на себя как можно больше несчастий, создать себе искусственные страдания, добровольно разрушить себя, так как именно в этом они видят истинный путь приближения к Богу, хотя в действительности движутся в противоположную сторону.
Впрочем, многие из них такую точку зрения используют только для других людей, которых они обожают учить, наставлять на путь истинный, которым они навязывают подобный образ жизни. А сами они далеко не прочь предаться удовольствиям и избежать бедствий, но только так, чтобы об этом никто не знал. В любом случае их можно рассматривать как вставших на путь служения злу, на путь принижения добра и возвышения зла, на путь лжи.
Из утверждения, что веселье и радость — это всегда зло, следует распространенное убеждение, что они могут существовать только там, где есть грех, порок, грязь. Более того, считается даже, что истинное удовольствие, настоящее наслаждение могут принести только пороки, причем самый страшный, непростительный порок дает максимальное удовлетворение, полное блаженство.
Примерами могут служить и гомосексуализм, и разврат, и пьянство, и наркотики, и многое другое, столь же «привлекательное» и «веселое». А те, кто такие пороки не приемлет, отказывается от них, осуждает их, автоматически объявляются скучными, занудливыми, не понимающими истинного вкуса жизни.
Зато активные агитаторы за пороки, не только не скрывающие своей приверженности к ним, но даже гордящиеся ими, провозглашаются настоящими, полноценными людьми, понимающими толк в радостях жизни. Последствия такого подхода — это не только потеря всяких ориентиров, но и прямое вырождение человечества.
Это может служить классическим примером того, как ложная предпосылка, казалось бы, не имеющая особого отношения к реальной жизни, приводит к торжеству и разгулу сил зла.
Все более популярным в наше время становится утверждение, что добро и зло — не всеохватывающие понятия. Мол, не все ими исчерпывается, и есть что-то еще третье, вне добра и зла, даже над ними.
Нередко можно услышать: «Добро и зло здесь совершенно ни при чем» или «Это явление (как вариант — этот человек) находится по ту сторону добра и зла», «Это выше противостояния добра и зла», «Это лежит вне шкалы добро — зло». Так что, говоря о границе между добром и злом, надо также обсудить и вопрос о границах добра и зла с других сторон от линии противостояния.
Популярность рассуждений такого рода вполне объяснима. Ведь очень многим хочется выделиться из толпы за счет неких «тайных», «эзотерических» знаний, этой толпе недоступных. И рассуждение их чрезвычайно просто: если всем людям достаточно понятий добра и зла, то мы-то, избранные, посвященные, понимаем, что далеко не все ими ограничивается, что существует что-то запредельное, недоступное пониманию масс, о чем рассуждать дано право только нам.
Не случайно поэтому многие псевдорелигиозные учения, претендующие на раскрытие высших и тайных истин, как правило, не упускают случая порассуждать или об относительности добра и зла, или же о чем-то, лежащем за их пределами.
Утверждение о неполноте добра и зла обычно применяют тогда, когда хотят подчеркнуть огромную сложность явления, которое не поддается каким бы то ни было оценкам в привычных человеку терминах. При этом человек, говорящий об этом, как бы заранее признает свою немощь перед грандиозностью и непознаваемостью того, что, как он утверждает, не имеет отношения к его обыденным представлениям о добре и зле. Правда, гораздо чаще данные выражения используются исключительно для красного словца, для того, чтобы вызвать интерес к какому-то явлению.
Что только не пытаются вынести за рамки добра и зла: отдельных людей (конечно же, известных и оригинальных), события общественной жизни (например, войны и революции), направления в искусстве (да и искусство в целом), отрасли науки (и науку в целом), психологию, общемировые понятия (в частности, истину, прогресс) и вообще все, что может подсказать нам наша фантазия.
Но как только мы признаем, что понятия добра и зла неприменимы по отношению к данному явлению, отсюда следует, что этому явлению нельзя давать никаких нравственных оценок, нельзя формулировать свое отношение к нему по шкале «хорошо — плохо».
Например, если речь о каком-то талантливом или даже гениальном человеке, то многие считают недопустимым и даже кощунственным обсуждать как его достоинства, так и его недостатки, утверждают, что его надо воспринимать как целостное и неделимое явление, беспрекословно поклоняться ему.
Кстати, тем самым мы признаем, что для собственного совершенствования можно не только бороться со своими недостатками, но и пойти другим, более простым путем: открыть и развить в себе талант, и тогда все простится.
Интересно, что почти никогда по ту сторону добра и зла не стремятся поставить что-то безусловно хорошее, пусть даже и загадочное, сложное и не поддающееся подробному анализу. Нет, то, что ставится над добром и злом, как правило, несет в себе довольно хорошо заметное зло в чистом виде.
Но нежелание развенчивать кумиров, портить отношения с кем бы то ни было, покушаться на «святое», наконец, боязнь показаться примитивным и заурядным заставляет закрывать глаза на это зло, не позволяет это зло отделить и осудить.
Хотя то же самое зло во всех других случаях безусловно вызывает осуждение. То есть в данном случае мы признаем если и не полезность, то безвредность зла в некоторых сложных случаях, по сути, соглашаемся с тем, что некоторые наиболее изощренные маски зла делают это зло приемлемым. Вред от такого разоружения перед силами зла, от отказа борьбы со злом, пусть и в отдельных случаях, очевиден.
С другой стороны, редко кто-нибудь стремится поставить вне добра и зла что-то безусловно плохое, общепризнанное проявление зла. Это было бы слишком легко опровергнуть. То есть обязательно за пределы добра и зла выносится вместе со злом хоть малая часть добра. В результате это добро уже не может быть признано истинным добром.
Конечно, это не так плохо, как выведение из-под критики части зла, но и пользы от этого тоже нет. Получается, что в некоторых случаях добро становится уже не добром, а чем-то более сложным, более совершенным, не подлежащим обсуждению. И значит, оно уже не подлежит безоговорочному одобрению, к нему не стоит уже стремиться, его не стоит защищать от зла. Нетрудно понять, что тем самым мы устраняемся от активного участия в судьбе какой-то части мира и тем самым позволяем злу спокойно паразитировать на ней, без помех разрушать и уничтожать ее.
Рассмотрим несколько примеров.
Допустим, утверждается, что наука находится за пределами добра и зла, так как она не занимается столь глобальными вопросами, она просто добывает нравственно нейтральные знания, помогающие человечеству жить и развиваться.
На первый взгляд это может показаться вполне справедливым. Но только на первый взгляд. Ведь дело не столько в самой науке, сколько в том, что она несет или может принести в мир. Именно с этой точки зрения надо оценивать все в нашей жизни.
Наука может принести добро, например, предлагая способы очистки и восстановления природы или открывая новые методы лечения болезней. И такая наука заслуживает всяческой поддержки. Но она же может нести и зло, например, изобретая новые средства уничтожения людей или призывая так или иначе переделывать природу.
Она также может вооружать людей знаниями, до правильного использования которых мы еще не доросли, и ошибка в применении которых грозит всеобщей катастрофой (например, ядерная физика или генная инженерия).
И такая наука должна быть резко ограничена или, еще лучше, запрещена. Так что вне добра и зла, над их борьбой, выше их противостояния наука остаться не может. Хочет она того или не хочет, она всегда служит добру или злу. Думает она о дальнейшем использовании полученных ей результатов или нет, она несет ответственность за каждое сделанное открытие, за каждую выданную рекомендацию, за любое зло, ставшее возможным в результате ее «успехов». А в конечном счете ответственность эта ложится не на абстрактную науку с ее нечеткими границами, а на конкретных людей — ученых, непосредственно занимающихся исследованиями.
Другой пример. Часто можно услышать, что искусство находится по ту сторону добра и зла, что оно имеет дело с такими вещами, которые не могут быть оценены по шкале «добро — зло». Опять же, как и в случае с наукой, искусство не живет само по себе, в каком-то отстраненном и идеальном мире, оно создается для людей.
И действие искусства на этих самых людей может быть различным. Одни произведения пробуждают совесть, очищают душу, прославляют истинную гармонию мира, дают силы жить, разоблачают и осуждают зло, то есть служат добру. Другие — напротив, несут ложь, призывают к насилию, глумятся над красотой и добром, то есть служат злу. Опять же не получается никакого отстранения от главного противостояния нашего времени, от борьбы между добром и злом.
Опять же есть конкретный результат, конкретное влияние на мир, и есть прямая ответственность за этот результат конкретных людей, создающих произведения искусства. Нельзя говорить об искусстве вообще, объединяя этим понятием все, созданное художниками, композиторами, писателями, кинорежиссерами и т.д. во все времена.
Принадлежность к миру искусства не снимает с человека обязанности отвечать за все свои дела, слова и мысли. И точно так же принадлежность к искусству не освобождает произведение от той роли, которое оно может сыграть в противостоянии добра и зла.
Еще пример. Некоторые утверждают, что истина выше добра и зла. При этом, видимо, предполагается, что добро и зло — это не реально существующие понятия, а всего лишь чьи-то представления, мнения, чьи-то иллюзии.
А истина, как известно, всегда выше любых иллюзий. Никак иначе противопоставление истины добру объяснить невозможно. В действительности же главная истина состоит как раз в том, что изначально совершенный и гармоничный мир, мир добра, истины и красоты, был искажен затем злом, которое в конце концов неминуемо будет уничтожено.
Истинный мир, созданный Богом, не несет в себе самом никакого зла, зло ему не присуще, хотя на определенном этапе его существование и допускается. Зло — это ложь, ложное, искаженное мироустройство, временное искажение истины мира.
В каждом человеке, в каждом явлении практически всегда можно найти как добро, так и зло. И не надо во имя сохранения целостности или из боязни ошибиться в определении границы между добром и злом считать одного человека относящимся исключительно к добру, другого — к злу, а третьего — вообще ставить вне добра и зла.
Не надо также свое непонимание какого-то явления, свою неспособность проникнуть в его суть скрывать за красивыми словами о том, что оно, дескать, находится по ту сторону добра и зла. Ведь когда, например, человек болен, он всегда может четко сказать, что в нем от изначально данной гармонии, а что от разрушающей эту гармонию болезни.
И поэтому отделять какую-то часть больного организма, объявлять ее злом или ставить ее как вне организма, так и вне болезни просто нелепо. Точно так же ни один больной человек не согласится, чтобы кто-то отказывался воспринимать его самого отдельно от его болезни, чтобы его вместе с болезнью рассматривали как хрупкое и неразделяемое целое (если, конечно, психика у него нормальная).
В заключение этой главы хотелось бы сказать следующее.
Конечно, далеко не все можно просто и понятно оценить по принципу «хорошо — плохо», «лучше — хуже». Да и не ко всему такая оценка применима. Нельзя сравнивать между собой таким образом различные части и проявления мира. Например, нельзя сказать, что день — это хорошо, а ночь — плохо, что человечество — это хорошо, а животный мир — плохо, что один орган человека — это хорошо, а другой — плохо.
Мир един и неделим, он изначально совершенен, хотя и осквернен злом, причем зло может содержаться в любой его части. Нельзя также сравнивать между собой различные проявления зла.
Например, нельзя сказать, что воровство — это хорошо, а убийство — это плохо, что болезнь — это хорошо, а ненависть — плохо, что унижение — это хорошо, а гордыня — это плохо. Любые проявления зла — это всегда плохо, правда, можно говорить о большей или меньшей их опасности, о большей или меньшей тяжести того или иного греха, о большем или меньшем вреде, приносимом каждым грехом миру.
Но вот выбор между миром и разрушением мира, между добром и злом, между Богом и дьяволом должен быть очень четким и последовательным. Любое отрицание границы между ними, любое искажение этой границы представляет собой не устранение от участия в противостоянии, а прямое служение злу.
Можно сказать, что в четком определении границы, в ее охране заинтересовано только добро. Зло же стремится границу сдвинуть (причем неважно в какую сторону), замаскировать, объявить несуществующей, провести ее там, где ее быть не должно, заменить одну истинную границу множеством мнимых границ.
Потому что в отличие от добра злу не нужно привлекать внимание к себе, не нужно четких определений, ведь иначе ему придется ограничиться только открытой борьбой с добром и выжить ему будет гораздо труднее.
 |
Нумерология ТАРОПолный индивидуальный нумерологический портрет (описание личности, важных периодов, подбор талисманов, ароматов и цветов), прогноз на год в целом и на каждый месяц и прогноз на каждый день |
